Линейный крейсер шарнхорст. Линейный крейсер «Шарнхорст

Линейный крейсер (или всё таки линкор?) Шанхорст .

Полное водоизмещение-39 тыс. тонн. ГБП-350мм, палуба-95 мм. Макс.скорость-31.7 узла.

АГК-3х3х280мм,

противоминный калибр 4х2х150мм,4х1-150мм.

Артиллерия ПВО:

14-105мм; 16-37мм; 10-20мм.

ТА-2х3х533мм

Авиагруппа- 3 Arado Ar 196 A-3, одна катапульта.

Их было 2-Гнейзенау и Шарнхорст-линкора или линейных крейсера. Для линкора у них слабовата АГК-280мм (были планы сменить АГК на 3х2х380мм). Для линейного крейсера они слишком хорошо защищены и не обладают подавляющим преимуществом в скорости хода перед новыми линкорами как это было в годы ПМВ (там разница в скорости доходила до 8 узлов).

Шарнхорст в море.

Принц оф Уэлс. Дюк оф Йорк-систер шип.Один проект.

Полное водоизмещение 45 тыс.тон. ГБП варьировался не только по длине, но и по высоте, составляя в районе погребов главного калибра (ГК ) 152 мм по нижней кромке, 356 мм по ватерлинии и 330 мм по верхней кромке, а в районе ЭУ соответственно 127, 330 и 305 мм.

АГК-2х4х356мм. 1х2х356мм. Противоминная артиллерия-8х2х133мм. ПВО Эрликон-1х18, Бофорс-20х2х.

КРЛ Белфаст. Стандартный английский лёгкий крейсер.

АГК4х3х152 мм. скорость хода 33 узла, водоизмещение-13 тыс. тонн.

Лёгкий крейсер Джамайка(серия краун колони)-ну в принципе уменьшенная версия Белфаста. Полное водоизмещение- 11тыс. тонн с такой же АГК и скоростью хода.

Во второй половине 1943 года поло­жение германской армии в России ста­ло критическим. Поскольку угроза со сто­роны германской эскадры значительно уменьшилась, британское Адмиралтей­ство, уступая настойчивым требованиям своих русских союзников, согласилось возобновить проводку конвоев в Мур­манск и Архангельск. Помня печальный опыт 1942 года, англичане отказались от больших конвоев в 40 судов, а стали делить их надвое. Новый цикл начался 1 ноября отправкой из Архангельска 13 пустых судов (RA -54 A ), и за полтора ме­сяца удалось без потерь провести три восточных конвоя (JW -54 A , JW -54 B , JW -55 A ) и два западных (RA -54 A и RA -54 B ). Конвои сопровождались походным эс­кортом из эсминцев, фрегатов и корве­тов, к которому на конечных участках пути присоединялся местный эскорт. На самом опасном участке — к югу от о.Медвежий — их сопровождало ближ­нее прикрытие из крейсеров, а дальнее прикрытие, включавшее линкор, патру­лировало от 10 миль к осту до 200 миль к норд-весту от острова, прикрывая сра­зу оба конвоя, которые встречались как раз в этом районе.

Конвой JW -55 A немцы обнаружили, но не атаковали, и все 19 судов благополуч­но достигли Кольского залива и Архан­гельска. Однако 19 — 20 декабря на со­вещании у Гитлера главнокомандующий флотом адмирал Дёниц сообщил, что «Шарнхорст» и 4-я флотилия атакуют следующий конвой. После двухдневной дискуссии Гитлер разрешил эту опера­цию, дав надводным кораблям послед­ний шанс проявить себя. Временный командующий ударным соединением контр-адмирал Эрих Бей (вообще-то он командовал эсминцами и в этой опера­ции заменял отсутствующего адмирала Кюмметца) 22 декабря получил приказ гросс-адмирала Карла Дёница перейти на трехчасовую готовность. Для коман­дира «Шарнхорста» капитана цур зее Фрица Хинтце это был первый выход в море в новой должности.

Конвой JW -55 B из девятнадцати транспортов и танкеров вышел из Лох-Ю 20 декабря под охраной 10 эсминцев, 4 корветов и 3 тральщиков. Навстречу ему вышел конвой RA -55 A , который эс­кортировали 10 эсминцев, 3 корвета и тральщик. В Баренцевом море оба кон­воя прикрывались Соединением 1 в со­ставе крейсеров 10-й эскадры вице-ад­мирала Р.Бернета: флагманский «Белфаст», «Шеффилд» и тяжелый «Нор­фолк». Соединение 2 в составе линкора «Дюк оф Йорк» (флаг командующего Флотом метрополии адмирала Брюса Фрэйзера), крейсера «Ямайка» и 4 эс­минцев должно было прикрывать JW -55 B от 27° до 38° в.д., а затем вер­нуться в Скапа-Флоу, прикрывая RA -55 A . 22 декабря в 400 милях к западу от нор­вежского порта Тромсё конвой JW -55 B об­наружила немецкая авиация. Команду­ющий группой «Север» адмирал Шнивиндт сначала решил, что готовится вы­садка в Норвегию, но вскоре паника улег­лась. Спустя двое суток конвой снова обнаружили к северу от Норвегии и оп­ределили, что он направляется в СССР. В Рождество 25 декабря около 9.00 гер­манская подлодка U -601 донесла точные координаты конвоя и адмирал Дёниц приказал выйти на перехват. Его приказ адмиралу Бею содержал следующее:

«Операция может быть прервана по Вашему усмотрению. В принципе, Вы должны прервать бой в случае появле­ния превосходящих сил противника. Так­тическую ситуацию следует использо­вать с мастерством и дерзостью. Бой не должен закончиться патом. Следует ис­пользовать любую возможность для ата­ки. Превосходство «Шарнхорста» в ору­дийной мощи дает лучший шанс на ус­пех, и он должен быть использован. Эс­минцы следует использовать позднее. Соответственно проинформируйте эки­пажи. Я полностью уверен в Вашем на­ступательном духе».

Приказ был противоречив, так как убеждал Бея атаковать в любом случае, но и требовал прервать бой при появле­нии сильнейшего противника. Адмирал Бей планировал атаковать конвой око­ло 10 часов 26 декабря, если погода и видимость будут благоприятными, а ин­формация о силах противника верной. Имея всего шесть часов сумерок и толь­ко 45 минут светлого времени, бой следовало провести очень быстро.

Германское соединение («Шарнхорст», эсминцы Z -29, Z -30, Z -33, Z -34, Z -38) вышло в море около 19 часов, а в 23.00 норвежский берег скрылся за го­ризонтом. Адмирал Бей поддерживал постоянный контакт со штабом военно-морской группы «Север» и в 3.19 коман­дование флотом передало ему решение германского Адмиралтейства о возвра­щении эсминцев в случае ухудшения погоды и о действии «Шарнхорста» в одиночку. Англичане смогли перехватить и расшифровать это сообщение, и, когда Бей читал новый приказ, британские ад­миралы Бернет и Фрэйзер уже держали в руках его английский перевод. В 7.03 26 декабря немецкое соединение, нахо­дясь в 40 милях к юго-западу от о. Мед­вежий, повернуло к точке, где в утрен­них сумерках — около 10 часов — по расчетам, должна была состояться встреча с конвоем. Эсминцы вели поиск в 10 милях к юго-западу от «Шарнхор­ста», экипажи с 03.00 находились в со­стоянии полной боевой готовности. В штормовом море эсминцам приходи­лось тяжело и их скорость пришлось уменьшить до 10 узлов.

На вышедшем 23 декабря из Ислан­дии соединении дальнего прикрытия, находившемся в 270 милях к западу от м. Норд-Кап, адмирал Фрэйзер получил перехват «Ультры», что «Шарнхорст» устремился к конвою. Британская раз­ведка смогла расшифровать приказ — «Остфронт (17.00). «Шарнхорсту» вый­ти в море 25-го в 17 часов» — и адмира­лу Фрезеру предложили приготовиться к действиям, чтобы отрезать немецкому линкору путь назад в Норвегию. К 9.25 корабли Фрезера находились в 125 ми­лях к юго-западу от «Шарнхорста», а адмиралу Бернету сообщили о планах Фрезера и о содержании расшифровки «Ультры». Адмирал Фрезер приказал 36-му дивизиону эсминцев из состава эс­корта конвоя RA -55 A , который благора­зумно направили на север от предполагае­мого района боя, идти на соединение с конвоем JW -55 B (главной цели «Шарн­хорста»). Вице-адмирал Бернет располо­жил свое соединение между конвоем и возможным направлением появления «Шарнхорста». Командующий советским Северным флотом адмирал А.Головко приказал подводным лодкам Л-20, К-21 и С-102 выйти в район мыса Нордкап и перехватить немецкий рейдер. Одновременно в базе эсминцы прогревали тур­бины, самолеты на аэродромах вооружа­лись торпедами и бомбами.

Когда радар «Белфаста» в 8.40 26 декабря обнаружил «Шарнхорст» с дис­танции 33 000 м по пеленгу 295°, на ко­раблях ближнего прикрытия сыграли бое­вую тревогу. Немецкий рейдер в этот момент находился примерно в 32 милях от конвоя, и три британских крейсера начали сближение с противником. «Шарн­хорст» пока не подозревал о присутствии британских кораблей, поскольку для большей скрытности не включал свой радар. В 9.21 сигнальщики крейсера «Шеффилд» с дистанции 11 000 м по пеленгу 222° заметили германский ко­рабль, а спустя три минуты «Белфаст» с дистанции 8600 м открыл огонь осве­тительными снарядами. В 9.25 первый же залп с крейсера «Норфолк» лег все­го в 500 метрах от борта «Шарнхорста», который ответил залпом из башни «Це­зарь», а затем на 30-узловой скорости стал отходить. «Белфаст» и «Шеффилд» использовали беспламенный порох, а «Норфолк» — более старый, дававший сильные демаскирующие вспышки. Анг­личане использовали артиллерийские радары и в этом превосходили против­ника, имевшего преимущество в скорости и орудийной мощи. В течение 20-минут­ной перестрелки в «Шарнхорст» попало три 203-мм снаряда. Первый ударил в верхнюю палубу с левого борта между палубной 150-мм установкой и торпед­ным аппаратом и, не взорвавшись, про­шел в кубрик водонепроницаемого отсе­ка IX . Начавшийся там небольшой пожар быстро потушили. Другой снаряд спустя несколько минут попал в носовые даль­номеры и засыпал осколками прислугу зенитной артиллерии. Уничтожило ан­тенну носового радара, а осколки про­никли в каюту приемной радарной станции, убив там весь персонал. Ко­рабль «ослеп» с носовых углов, пример­но 69—80°, так как кормовой радар, рас­положенный ниже носового, имел огра­ниченный угол действия вперед. Третий снаряд попал в полубак и взорвался в кубрике.

Пытаясь выйти из боя, «Шарнхорст» несколько раз менял курс. В 9.55 адми­рал Бей радировал о бое с британскими крейсерами, но спустя несколько минут он смог оторваться от противника, кото­рый в штормовом море не мог давать больше 24 узлов. Имея преимущество в 4 — 6 узлов, «Шарнхорст» быстро уве­личивал дистанцию от преследователей. В 10.30 36-й дивизион присоединился к крейсерам Бернета, образовав кильва­терную колонну слева и спереди от «Бел­фаста».

Оторвавшись от крейсеров, «Шарн­хорст» снова начал поиски конвоя и к 12 часам вышел к северо-востоку от него. Спустя пять минут «Белфаст» восстано­вил радиолокационный контакт с немца­ми, но только в 12.21 британские крей­сера смогли сократить дистанцию. В этот момент «Шарнхорст» обнаружил их сво­им кормовым радаром, а затем и визу­ально. Англичане выпустили осветитель­ные снаряды, но линейный крейсер бы­стро открыл огонь из носовых башен и снова изменил курс на северо-запад, введя в бой кормовую башню. Этот от­ворот помешал британским эсминцам выйти в торпедную атаку. Три залпа на­крыли концевой корабль 36-го дивизио­на «Вираго», который только что проско­чил под носом у крейсеров.

В 12.23 «Норфолк» получил попада­ние в район кормовой трубы. Спустя не­сколько секунд второй 283-мм снаряд ударил в барбет его башни « X », выведя ее из действия. Для предотвращения взрыва погреба башни пришлось зато­пить. Первое попадание оказалось серь­езнее. Снаряд пробил надстройку с правого борта и взорвался у самой об­шивки левого борта, разорвав ее на большой площади. Осколки полностью вывели из строя радарную установку, после чего крейсер не мог поддерживать точный огонь. На нем оказалось 7 уби­тых (1 офицер) и 5 раненых. Башня «В» дала еще 4 залпа, используя старые дан­ные, а потом «Норфолк» временно пре­кратил огонь. Через несколько минут уже «Шеффилд» был засыпан градом круп­ных осколков. Ошибочный приказ его ар­тиллерийского офицера резко снизил ин­тенсивность огня — вместо стрельбы всем бортом крейсер перешел на побашенную. В 12.41, когда ситуация стала складываться плохо для англичан — все-таки «Шарнхорст» был гораздо силь­нее трех крейсеров, адмирал Бей изме­нил курс и увеличил скорость. Он не хо­тел продолжать неприятный бой с крей­серами, его целью был конвой. После окончания этой фазы боя с юго-запада подошли корабли адмирала Фрезера, а крейсера Бернета продолжали держать­ся за пределами огня «Шарнхорста», поддерживая радиолокационный контакт и сообщая координаты противника на свой линкор.

С немецких эсминцев видели освети­тельные снаряды, которые английские крейсера выпускали в утреннем бою, но они находились далеко от «Шарнхор­ста». Адмирал Бей приказал им идти на северо-восток на соединение с флагма­ном, но в 11.58 снова послал их на запад для поиска конвоя. После этого уже никакого тактического взаимодействия между «Шарнхорстом» и немецкими эс­минцами не было. Около 13 часов эсмин­цы, сами того не зная, прошли всего в 15 000 м к югу от конвоя. Наконец, в 13.43 адмирал Бей приказал им прекратить по­иск и возвращаться на базу. На следую­щий день около 10.00 они вернулись в Каа-фиорд. Их отсутствие в финальной фазе боя у м.Нордкап оказалось фа­тальным для «Шарнхорста». Ведь при выходе из строя его носового радара эс­минцы могли бы своевременно обнару­жить противника, помогать флагману от­ражать торпедные атаки, да и сами пред­ставляли бы серьезную опасность для английских кораблей, имея 150-мм ору­дия и по 8 торпедных аппаратов.

Старший из уцелевших членов экипа­жа «Шарнхорста» унтер-офицер Вилли Годде, находившийся по боевому распи­санию на мостике, так описывал бой с крейсерами: «Вскоре после 12.30 я и некоторые другие заметили впереди тени трех кораблей, о чем незамедли­тельно донесли командиру. Тревогу уже объявили, поскольку чуть ранее против­ника обнаружил радар. Однако, до того, как наши орудия открыли огонь, над «Шарнхорстом» разорвались освети­тельные снаряды. Залп противника лег очень близко. Но и наш первый залп из 28-см орудий взял противника в вилку. Я видел, что после трех или четырех зал­пов на одном из крейсеров в районе кор­мовой трубы начался сильный пожар, другой крейсер сильно запылал в носу и корме и окутался густым дымом. После следующих залпов я видел попадания в носовую часть третьего крейсера. В один из моментов в небо взметнулся огромный язык пламени, который затем исчез. Наблюдая вокруг крейсера густой дым, я предположил, что он сильно горел. Огонь противника стал ослабевать, а когда мы изменили курс, вражеские крей­сера отвернули прочь и скрылись за дож­девыми и снежными шквалами. Во вре­мя этого боя противник находился впе­реди с обоих бортов. По этим крейсерам стреляли наши башни «Антон» и «Бру­но», к которым изредка присоединялись две носовые 150-мм башни. Я не слы­шал ни по телефону, ни как-то по-друго­му о каких-либо попаданиях в нас в этой фазе боя. Хотя противник был едва ви­ден во время первого контакта, на этот раз, в дневных сумерках, мы легко смог­ли определить, что это были крейсера. Дистанция также была меньше, чем в ут­реннем бою».

Около 13.15 адмирал Бей решил воз­вращаться в базу, не ожидая больше ка­ких-либо стычек. Экипаж корабля, не корм­ленный с самого утра, приступил к обеду, но боевая готовность сохранялась. Кормовой радар выключили, чтобы не обнаруживать себя его работой. В 15.25 Бей радировал в штаб группы «Север» предполагаемое время своего возвраще­ния. Он не знал, что идет как раз на пе­ресечку курса «Дюк оф Йорка», «Ямай­ки» и четырех эсминцев, наводившихся на него крейсерами по радио. С уничто­женным носовым радаром и выключен­ным кормовым, к тому же не способным производить поиск прямо по курсу, «Шарнхорст» шел прямо в ловушку, из кото­рой не было выхода. В 75 кбт сзади (при видимости в 70), как стая гончих, стро­ем фронта, сомкнутым, чтобы не заби­вать лишними отметками экраны своих радаров, шли крейсера Бернета и 36-й дивизион. Этот своеобразный «гон» про­должался более трех часов. Был момент в начале пятого часа пополудни, когда ситуация могла измениться. «Норфолк» снизил скорость, чтобы потушить пожар, а спустя 7 минут до 8 узлов сбросил ско­рость «Шеффилд», на котором сломал­ся кронштейн левого внутреннего греб­ного вала. Но уже в 16.17 поисковый радар британского линкора обнаружил про­тивника на дистанции 225 кбт. Смертный приговор «Шарнхорсту» был подписан. Фрезер приказал продолжать слежение до тех пор, пока корабли не сблизятся на дистанцию действенного огня.

В 16.32 артиллерийский радар типа 284 на «Дюк оф Йорк» нащупал цель в 147 кбт (27 200 м) и спустя 11 минут Фрэйзер приказал «Белфасту», един­ственному крейсеру Бернета, который мог вступить в бой, открыть огонь осве­тительными снарядами, а своим эсмин­цам — быть готовыми к торпедной атаке по сигналу адмирала. «Дюк оф Йорк» и «Ямайка» легли на курс 80, чтобы ис­пользовать и кормовые башни. Немец­кий корабль был зажат между Соедине­ниями 1 и 2.

Когда в 16.47 в небе разорвались сна­ряды первого залпа, англичане с удив­лением обнаружили, что на «Шарнхорсте» башни главного калибра разверну­ты в походное положение. Спустя мину­ту «Дюк оф Йорк» открыл стрельбу осветительными 133-мм снарядами, а еще через две начал стрельбу залпами с ди­станции 11 000 м. В 16.52 к нему с дис­танции 12 000 м присоединился крейсер «Ямайка», добившись накрытия третьим залпом (одно попадание). Хотя «Шарнхорст» и оказался застигнутым врасплох, после разрыва осветительных снарядов он быстро открыл ответный огонь и, не мешкая ни минуты, повернул на север. Дуэль между ним и линкором «Дюк оф Йорк» была неравной — немецкие 283-мм снаряды не могли пробить толстую броню, защищавшую жизненно важные части английского линкора. В 16.55 356-мм снаряд первого же залпа попал в пра­вый борт «Шарнхорста» напротив баш­ни «Антон». Башню заклинило с подня­тыми орудиями, приводы горизонталь­ной и вертикальной наводки вышли из строя. В погребах от раскаленных оскол­ков начался пожар, причем осколки про­били и пламянепроницаемую дверь в погреба башни «Бруно». Погреба обеих башен пришлось затопить, но под баш­ней «Бруно» их осушили так быстро, что это почти не сказалось на скорости ее стрельбы. Прислуга на подаче работала по пояс в ледяной воде, пытаясь спасти хотя бы часть боезапаса. Несмотря на повреждения, корабль под­держивал высокую ско­рость. Второй снаряд по­вредил вентиляционный ка­нал башни «Бруно», из-за чего ее боевое отделение после каждого открытия орудийного замка заполня­лось газами и дымом. Еще один снаряд ударил рядом с башней «Цезарь» и про­бил в батарейной палубе отверстие диаметром 0,5 м. Отверстие быстро задела­ли, но отсеки, где разорвал­ся снаряд, затопили водой и не осушили. Осколками изрешетило два самолета, разбило несколько зенит­ных орудий, уничтожив большую часть их прислу­ги. После этого капитан цур зее Хинтце приказал уце­левшим укрыться.

Эти попадания пока не представляли опасности для «Шарнхорста». Глав­ное — он сохранял преиму­щество в скорости и начал отрываться от противника. За ним смог последовать только эсминец «Сэведж», который немцы никак не могли сбросить «с хвоста», хотя снаряды падали от него всего в 20 метрах. Эсминец подошел настолько близко, что был вынужден от­вернуть, так и не получив приказ о тор­педной атаке. Попав под обстрел «Бел­фаста» и «Норфолка», «Шарнхорст» по­вернул на восток и 30-узловым ходом быстро увеличил дистанцию. Фрезер приказал эсминцам провести атаку, но те никак не могли сблизиться с целью. «Сэ­ведж» и «Сомарец» держались слева сзади, а «Сторд» и «Скорпион»—спра­ва сзади от преследуемого противника. В 17.42 из-за увеличившейся дистанции прекратила огонь «Ямайка» и только флагман Фрэйзера продолжал методич­но выпускать залпы по удаляющемуся «Шарнхорсту».

К счастью для англичан, стрельба «Дюк оф Йорк» была точной. Одна за другой выходили на немецком корабле орудийные башни, осколки тяжелых сна­рядов проникали даже в погреба, выби­вая работавшую на подаче прислугу. А около 18.00 в правый борт попал снаряд, пробивший тонкий пояс верхней цитаде­ли (45 мм) и батарейную палубу, срико­шетировавший вдоль 80-мм нижней бронепалубы, пробивший такой же толщи­ны гласис над котельным отделением № 1, взорвавшись в последнем. На кораб­ле сначала показалось, что это торпед­ное попадание — настолько сильными были удар и взрыв. Разорвало множе­ство паропроводов четырех находящих­ся в этом отделении котлов. Осколки сна­ряда пробили двойное дно, из-за чего от­деление затопило до уровня настила пола. Скорость корабля упала до 8 уз­лов. Аварийные меры были приняты быстро и эффективно, но при задраивании водонепроницаемых дверей и люков

в котельном отделении оказались запер­тыми 25 человек. Давление пара увели­чили, и старший механик фрегаттен-капитан Отто Кёниг доложил на мостик: «Могу дать ход 22 узла», на что коман­дир корабля Хинтце ответил: «Браво, держите его!» «Шарнхорст» вел огонь с дистанции 15 000 — 20 000 м и несколь­кими залпами накрыл «Дюк оф Йорк», борт которого засыпало осколками, а прямым попаданием в фок-мачту снес­ло за борт одну из ее опор и временно вывело из строя артиллерийский радар типа 284. Взобравшемуся на мачту лей­тенанту Бейтсу удалось починить пере­битый кабель между антенной и экраном радара, и огонь удалось продолжить с прежней эффективностью. Остальные повреждения на английском линкоре оказались от собственного огня: снесен­ные вентиляционные грибки, попорчен­ная палуба, разбитые шлюпки.

Артиллерийская дуэль длилась уже почти 90 минут, и «Шарнхорст» получил значительные повреждения. Его над­стройки были во многих местах пробиты осколками, а кое-где разрушены прямы­ми попаданиями 152-мм, 203-мм и 356-мм снарядов. Начались пожары, иногда сопровождавшиеся взрывами. В этих ус­ловиях экипаж продолжал квалифициро­ванно и спокойно делать свое дело. По­жар в ангаре, уничтоживший два гидро­самолета, погасили через 10 минут, но попытка запустить оставшийся самолет с катапульты не удалась, так как уничто­жило запасы сжатого воздуха. Разруши­ло или вывело из строя почти все артил­лерийские установки и торпедный аппа­рат левого борта. Уцелевшей прислуге приказали укрыться и бороться с пожа­рами. В 17.30 356-мм снаряды попали в обе носовые 150-мм башни: правую пол­ностью разрушило, причем погибли все люди в башне и на подаче, а левую за­клинило. Но и она спустя 10 минут пол­ностью вышла из строя.

Торпедный офицер под ураганным огнем храбро бросился к торпедному ап­парату левого борта еще до того, как последний вывело из строя. Он смог раз­вернуть аппарат и выпустил две торпе­ды, а третью заклинило в трубе. По сви­детельству очевидцев, этот офицер был убит осколками взорвавшего рядом сна­ряда или снарядом, попавшим в закли­ненную торпеду, которая сдетонировала в аппарате. Попавшим в полубак снаря­дом разорвало цепь правого якоря, ко­торый с остатками цепи упал в море. Вскоре то же случилось с носовым яко­рем.

Контр-адмирал Бей теперь точно знал, что его загнали в угол и в 18.24 приказал отправить последнюю радио­грамму Гитлеру: «Мы будем сражаться до последнего снаряда».

В 18.42 «Дюк оф Йорк» прекратил огонь, выпустив 52 залпа, из которых 31 лег накрытием и дал, по меньшей мере, 13 прямых попаданий. Этими снаряда­ми и снарядами с крейсеров убило и ра­нило на борту «Шарнхорста» большое количество людей, вывело из строя поч­ти все 150-мм орудия. Однако «Шарн­хорст» все еще держал высокую ско­рость, и адмирал Фрезер, опасаясь, что противнику удастся ускользнуть, отдал приказ эсминцам на торпедную атаку.

Благодаря падению скорости «Шарн­хорста», эсминцам типа « S » из Соеди­нения 2 удалось приблизиться к нему на 60 кабельтовых. Германский корабль уже не имел средств отражения таких атак, что позволило эсминцам подойти на ди­станцию торпедного залпа почти без про­тиводействия. Около 18.50 «Сторд» и «Скорпион» на правой циркуляции, на­ходясь на обоих крамболах своей жерт­вы, выпустили по 8 торпед с дистанции 1650 и 1900 м. «Шарнхорст» резко по­вернул вправо, но три торпеды все же достигли цели. Этим поворотом он под­ставил борт эсминцам «Сэведж» и «Сомарец». Первый выпустил восемь тор­пед, а второй, сблизившись до 1600 м, попал под огонь немногих уцелевших мелких орудий правого борта и одной башни ГК германского корабля. Снаряды пробили на эсминце директор и даль­номер, осколки изрешетили борт и над­стройки, скорость его упала до 10 узлов. На корабле погибли офицер и 10 матро­сов, 11 человек было ранено. Кое-как набрали людей для расчета одного тор­педного аппарата, второй все равно был разбит. Выпустив четыре торпеды, «Сомарец» отвернул, ставя дымовую заве­су. Подожгли даже дымовой буй на кор­ме, после чего команда, решив, что эс­минец горит, затопила кормовые погре­ба.

Повреждения от торпед . Имеющая­ся информация о торпедных поврежде­ниях весьма отрывочная. Одна торпеда взорвалась с правого борта напротив башни «Бруно», заклинив в ней приво­ды горизонтальной и вертикальной на­водки, а также главный входной люк, так что прислуга долго не могла выбраться на палубу. Началось затопление погре­бов. Другая торпеда попала в район ко­тельного отделения левого борта и вы­звала некоторое затопление за противо­торпедную переборку. Третья ударила в корму с левого борта в то место, где уже несколько отсеков были затоплены, и повредила гребной вал. Четвертая тор­педа попала с того же борта в нос. Все торпеды имели 340-кг заряд.

Анализируя повреждения «Шарнхор­ста» и «Гнейзенау» от торпед в преды­дущих боях, можно с уверенностью пред­положить, что и в данном случае имели место значительные затопления внут­ренних объемов. Очевидно, что торпед­ное попадание в район башни «Бруно» было очень опасным. Оно вызвало не только мощный удар, но и разрушило ПТЗ, приведя к огромным затоплениям. Система подводной защиты в этом мес­те была особенно уязвима, не имея из-за острых обводов корпуса достаточной ширины. 340-кг заряда британской тор­педы оказалось достаточно и для разру­шения защиты в районе котельного от­деления. Повреждения там были бы зна­чительнее, если бы слой пустых отсеков в системе противоторпедной защиты, поглотивший большую часть затоплений, оказался заполненным водой.

В результате попаданий торпед ско­рость «Шарнхорста» упала до 12 узлов, хотя главный механик докладывал, что готов держать 22 узла. «Дюк оф Йорк» смог снова сблизиться, теперь уже на «пистолетную» для 356-мм снарядов дистанцию 9100 м. Начался окончатель­ный расстрел германского корабля, ко­торый даже не мог достойно отвечать: две его носовых башни заклинило, а третья испытывала нехватку снарядов. Все свободные члены экипажа (вероят­но, прислуга 105-мм орудий) работали на передаче боезапаса из погребов башни «Бруно» в башню «Цезарь», ко­торая спустя несколько минут возобно­вила огонь.

По мере заполнения корпуса водой скорость «Шарнхорста» упала до 5 уз­лов и он почти не слушался руля. Англи­чане еще после боя с «Бисмарком» по­няли, что крупный германский корабль потопить только артиллерией невозмож­но. Поэтому адмирал Фрезер приказал крейсерам добить «Шарнхорст» торпе­дами.

В 19.25 «Ямайка», до этого давший по врагу 22 бортовых залпа, выпустил две торпеды из левого аппарата (третья труба оказалась неисправной). Спустя две минуты еще три выпустил «Белфаст». Затем «Ямайка» развернулась и, сбли­зившись до 3500 м, через 10 минут вы­стрелила тремя торпедами с другого бор­та. Попадания различить было невоз­можно из-за дыма и тумана. Крейсера оставили арену боя, на которую вышли эсминцы 36-го дивизиона. «Маскетир», пройдя в 900 м от ползущего 3-узловой скоростью «Шарнхорста», выпустил 4 торпеды на правый борт в 19.33 и видел три взрыва между трубой и грот-мачтой. Минутой позже это попытался сделать «Матчлесс», но огромная волна, накрыв корабль, повредила механизмы наводки аппаратов. Вторая волна, залившая мос­тик, вывела из строя приборы внутри-корабельной связи, так что приказ повер­нуть аппараты направо не достиг торпед­ного офицера. «Матчлессу» пришлось вернуться, чтобы атаковать левым бор­том. «Оппортьюн» разрядил один аппа­рате 19.31 с дистанции 1900м, другой — спустя две минуты с 2300 м, и его на­блюдатели ясно видели по одному попа­данию с каждого залпа в правый борт ли­нейного крейсера между грот-мачтой и трубой. Эффект от их взрыва был незначителен, так как «Шарнхорст» уже глу­боко сидел в воде, и торпеды попали в главный броневой пояс. В 19.34 с дис­танции 2500 м семь торпед выпустил «Вираго», также претендующий на два попадания. После этих атак немецкий корабль практически остановился, оку­тавшись густым дымом и паром. С анг­лийских кораблей мало что можно было разобрать — виднелось тусклое зарево, доносились глухие взрывы. Пелена дыма была настолько плотной, что ее не мог­ли пронзить ни лучи прожекторов, ни осветительные снаряды.

Около 19 часов командир «Шарнхор­ста» приказал сжечь все секретные до­кументы. Поскольку все остальные ору­дия уже молчали, он сказал прислуге 150-мм башни № 4: «...все зависит от вас». Корабль кренился на правый борт и погружался носом. Последняя баш­ня 150-мм орудий стреляла, пока у нее не заклинило подъемник боезапаса. Продолжало стрелять 20-мм орудие на крыше башни «Бруно». К 19.40 крен сильно увеличился, а носовая часть почти ушла под воду. Все люки и водо­непроницаемые двери подкреплялись, чтобы сдерживать затопление и дать экипажу больше времени для спасе­ния. Однако, торпедные повреждения лишили корабль большей части запа­са плавучести. В 19.45 «Шарнхорст» носом ушел под воду с медленно вра­щавшимися винтами. Еще некоторое время из-под воды доносился сильный грохот. Англичане зафиксировали пе­ред затоплением сильный взрыв, при­писав его погребам. «Белфаст» в 19.48 намеревался провести вторую атаку торпедами, но цель пропала. «Матч-лесс» также не нашел «Шарнхорста» и вместе со «Скорпионом» начал подби­рать барахтавшихся в ледяной воде людей. До 20.40 эсминцы «Белфаст» и «Норфолк» искали спасшихся. «Скор­пион» подобрал 30 человек, и одно вре­мя с него видели командира корабля Хинтце и старшего офицера фрегаттен-капитана Ф.Доминика. Но Хинтце умер прежде, чем подошла помощь, а Доми­ник, хотя и успел схватиться за брошен­ный линь, не смог взобраться по нему на палубу; его подняли уже мертвым. Из экипажа в 1968 человек спасти уда­лось только 36.

При потоплении «Шарнхорста» англи­чане израсходовали 446 356-мм снаря­дов, 161 203-мм, 974 152-мм, 531 133-мм (плюс 155 осветительных) и 83 102-мм, а также 55 торпед, из которых 11 попали в цель: по 2 попадания добились «Ямай­ка» и «Вираго», по 3 — «Маскетир» и «Сэведж» и 1 — «Скорпион». При стрельбе крупным калибром имелись некоторые трудности с отказом матчасти. Из-за этого, например, в носовой башне «Дюк оф Йорк» при 77 данных залпах одно орудие выпустило 71 сна­ряд, а остальные 47, 6 (!) и 64.

Адмирал Фрэйзер был поражен геро­ическими действиями немецкого экипа­жа. На обратном переходе в Скапа-Флоу из Мурманска, когда «Дюк оф Йорк» про­ходил место гибели «Шарнхорста», он приказал сбросить в воду венок в память о выполнивших свой воинский долг гер­манских моряках.

Гибель «Шарнхорста» сами немцы объясняли отсутствием эсминцев эскор­та и превосходством британских рада­ров. После войны адмирал Карл Дёниц писал: «... Операция, предпринятая ли­нейным крейсером «Шарнхорст» и груп­пой эсминцев в декабре, после удачно­го скрытого начала, казалось, имела все шансы на успех, учитывая дислокацию противника и погодные условия. Но она провалилась, очевидно, из-за недооцен­ки локальной ситуации, и «Шарнхорст» был потерян...»

Как мы теперь знаем, операция не име­ла скрытого начала, так как «Ультра» рас­шифровала германские коды. Командую­щие обеими британскими боевыми груп­пами были достаточно хорошо информи­рованы о планируемых передвижениях «Шарнхорста» и в таких условиях могли подготовить свои ответные действия.

Так или иначе, «Шарнхорст» стал по­следним кораблем Кригсмарине, предпри­нявшим наступательные действия. Его гибель положила конец исходящей от немецкого надводного флота угрозе и серьезно пошатнула положение Герма­нии в Норвегии.

Конец Гнейзенау менее печален, но всё же показателен.

В ночь на 27 февраля 1942 только что прибывший в Киль "Гнейзенау" был поражен английской 454-кг бронебойной бомбой в район первой башни. Взрыв вызвал огромные разрушения и пожар (вспыхнули сразу 230 пороховых зарядов главного калибра). 112 моряков были убиты, 21 ранен. Линкор отбуксировали в Готенхафен (Гдыню) для ремонта. В ходе последнего, кстати, предполагали заменить главную артиллерию на шесть 380-мм орудий. Увы, эти планы остались на бумаге. В январе 1943 года все работы прекратили.

Пы.сы. Позорная гибель гордости рейха, гибель 1467 членов экипажа вывели Гитлера из себя. С бешенством он выпалил: «Не надо никаких траурных мероприятий! Это удел предателей, недостойных быть арийцами!».

Всё таки Адольф Алозиевич сука редкая был.

Одни из наиболее известных кораблей Второй мировой войны , принимали участие в боевых действиях в Атлантике на торговых коммуникациях Британии, операции «Везерубюнг» (вторжении в Норвегию в ), операции «Цербер» (прорыве германских кораблей из французского Бреста в Вильгельмсхафен). «Гнейзенау» вскоре после операции получил попадание авиабомбой, был тяжело поврежден и до конца войны в строй не вошёл. «Шарнхорст» погиб 26 декабря в Бою у Нордкапа .

Линейные корабли типа "Шарнхорст"
ТТХ и идентификационные параметры линкора "Шарнхорст", изданные отделом Военно-Морской разведки Военно-морского министерства США
Проект
Страна
Изготовители	Deutsche Werke Kriegsmarinewerft Wilhelmshaven
Операторы
Последующий тип	«Бисмарк »
Построено	2
Потери	2
Основные характеристики
Водоизмещение	32 100 стандартное, 38 100 полное
Длина	235,4 (наибольшая, «Шарнхорст»), 234,9 м (наибольшая, «Гнейзенау»), 226 м (между перпендикулярами)
Ширина	30
Осадка	8,2 - 9,9 м
Бронирование	(значения в мм ) пояс 350-170 верхний пояс 45 траверсы 150 башни ГК 360 - 90 барбеты ГК 350-200 башни СК 140 - 50 щиты орудий СК 25 палуба 50 + (80 - 95, скосы 105) рубка 350-220 противоторпедная переборка - 45
Двигатели	3 ТЗА типа «Парсонс» (на «Шарнхорсте» «Браун Бовери», на «Гнейзенау»- «Дешимаг», 12 ПК Бауэр-Вагнер
Мощность	138 000 л. с. , 160 000 л. с. на короткий период при форсировании
Движитель	3 винта
Скорость хода	31,5 узлов
Дальность плавания	7100 миль на 19 узлах
Экипаж	1968 человек
Вооружение
Артиллерия	9 (3 × 3) - 283-мм/54,5 4 × 2 и 4 × 1 - 150-мм/55
Зенитная артиллерия	7 × 2 - 105-мм/65, 8 × 2 - 37-мм/83 , 8 × 1 - 20-мм/65
Авиационная группа	1 катапульта, 3 гидросамолёта
Медиафайлы на Викискладе

История создания, строительство, модернизации

Броненосные корабли «D - Ersatz Elsass» (замена броненосца «Эльзас») и «Е - Ersatz Hessen» (замена броненосца «Гессен») были заложены на военной верфи Вильгельмсхафена и на верфи фирмы «Дойче Верке» в Киле 14 февраля 1934 года . 5 июля постройку приостановили в связи с принятым решением строить линейные крейсера значительно больших размеров. Перезакладка состоялась соответственно 15 июня и 6 мая 1935 года . «Шарнхорст» был спущен на воду 3 октября, а «Гнейзенау» - 8 декабря 1936 года . Вошли в строй корабли 7 января 1939 года и 21 мая 1938 года соответственно. Плавания «Гнейзенау» в штормовую погоду показали, что высота борта в носовой части недостаточна. В результате при плановом ремонте носовую часть переделали, увеличив развал шпангоутов, наклон и подъем кверху форштевня . Дальнейшая практика плаваний выявила недостатки энергетической установки, в частности, трубок котлов, ряд проблем в турбинах. Дальнейшие улучшения по ходу службы предусматривали установку авиационного оборудования, радаров, добавление зенитного вооружения.

Вооружение

Орудия главного калибра модели С/34 имели калибр 283 мм (28 cm) и представляли собой улучшенную версию устанавливавшихся на типе «Deutschland». Отличием была большая масса снарядов (бронебойный - 330 кг, фугасный - 315 кг), возросшая дальность стрельбы (свыше 40 км), но конструкция самих башен осталась прежней, усилено лишь их бронирование. Для изначально планировавшихся к строительству 4-го и 5-го «карманных» линкоров имелись одинарные щитовые установки 150-мм орудий. Их решили установить на новых линкорах. Они оказались не слишком удачным дополнением к двухорудийным башням (хотя все орудия относились к одной модели С/28). Зенитное вооружение было весьма мощным: спаренные установки 105-мм/65 и 37-мм/83 орудий (стабилизированы в трёх плоскостях). Управление огнём осуществлялось тремя постами главного и среднего калибра и четырьмя - зенитной артиллерии .

Корпус и бронирование

Корпус линейных кораблей типа «Шарнхорст» - гладкопалубный, главный броневой пояс был внешним и не имел наклона. Пояс шёл от носовой до кормовой башен главного калибра. Толщина его составляла 350 мм , к нижней кромке снижаясь до 170 мм . Над главным находился верхний пояс с толщиной в 45 мм , доходивший до верхней палубы . Палубное бронирование было представлено 50-мм верхней и 80-мм (95-мм над погребами) главной броневыми палубами со 105-мм скосами, не доходившими до нижней кромки пояса; в районе КО имелся 80-мм гласис. Башни ГК были также основательно забронированы: лоб 360 мм , крыша 180 мм. Бронирование барбетов было дифференцированным - от 350 мм по бортам до 200 мм в диаметральной плоскости. Стенки боевой рубки изготавливались из плит КС толщиной 350 мм. Толщина крыши 200 мм. Пол имел толщину 70 мм. Коммуникационная труба диаметром 1 м имела стенки толщиной 220 мм. Противоторпедная защита имела глубину на середине осадки у миделя 4,5 м, у башен «А», «B» и «C» - соответственно 2,58, 3,35 и 3,74 м . Она отделялась от жизненно важных частей корабля 45-мм переборкой. Суммарный вес бронирования составлял 14 245 т (44 % водоизмещения) .

Энергетическая установка

В отличие от предшественников - броненосных кораблей типа «Дойчланд» , оснащенных дизельной ЭУ, новые линкоры получили более традиционную паротурбинную, но на паре высоких параметров. Состав силовой установки включал в себя двенадцать трёхколлекторных котлов с перегревателем и экономайзером типа Бауэр-Вагнер (давление 58 атмосфер, температура 450°С) и три турбозубчатых агрегата фирмы «Brown-Boveri» на «Шарнхорсте» и фирмы «Deschimag» на «Гнейзенау» . Дальность плавания оказалась ниже проектных 8200 (19) миль

Автор книги рассказывает о малоизвестных фактах гибели гордости военно-морского флота Германии – линкора «Шарнхорст» в стратегически важном сражении в годы Второй мировой войны. Пытаясь атаковать арктический конвой и перерезать жизенно важную для СССР морскую трассу, мощный боевой корабль потерпел сокрушительное поражение. Основанная на фактическом материале, книга воссоздает реальную картину того, что произошло в рождественскую ночь 1943 года.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Трагедия линкора «Шарнхорст». Хроника последнего похода (Фриц-Отто Буш) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

Трагедия линкора «Шарнхорст»

Хроника последнего похода

Памяти героически погибших моряков линкора «Шарнхорст»

Введение

Сегодня гибель «Шарнхорста» для многих не более чем отдаленное событие в полузабытой истории. О том, что происходило на самом деле, ныне знают немногие, поскольку суровые цензурные ограничения военного времени не позволили в свое время сообщить все подробности. Но поскольку события той арктической рождественской ночи 1943 года занимают важное место в истории войн на море и поскольку в наше время наконец в должной мере оценили важность этого события, я считаю нужным рассказать полную и точную историю потопления этого отважного корабля.

В 1940 году названия немецких линкоров «Шарнхорст» и «Гнейзенау» появлялись в британской прессе весьма часто. Впервые «Шарнхорст» был упомянут в связи с потоплением вспомогательного крейсера «Равалпинди»; затем это название мелькнуло в сообщениях немецкой прессы в связи с гибелью авианосца «Глориес». К сожалению, ни один моряк не спасся ни с авианосца, ни с эсминцев сопровождения: «Экасты» и «Ардента». Затем на некоторое время о «Шарнхорсте» не было ничего слышно.

И вдруг внезапно, весной 1941 года, название линкора снова появилось в новостях. В Атлантике погибло несколько торговых кораблей, и потому британские военно-морские и военно-воздушные силы были посланы на поиски корабля. Эта операция продолжалась на протяжении нескольких месяцев, однако «Шарнхорст» бесследно растворился где-то в бескрайних просторах Атлантики, проглоченный океанскими туманами или скрытый сильными штормами, бушующими в Атлантике в это время года.

Затем пришла новость, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» приведены в Брест. Наконец-то они загнаны в угол! Англичане были уверены, что их авиация обнаружит линкоры и уничтожит их. Британские разведывательные самолеты и бомбардировщики отправились в этот французский порт в надежде уничтожить линкоры. Но этого не случилось. «Шарнхорст» был очень хорошо спрятан. На его палубе росли деревья и кусты, а камуфляжная сетка была покрыта листьями, что затрудняло наблюдение с воздуха. Правда, в Ла-Палисе корабль все-таки заметили, но удары, что смогли нанести британские самолеты, не причинили линкору серьезных повреждений. Английская авиация на протяжении нескольких месяцев продолжала преследовать корабль – но тщетно. «Шарнхорст» затаился, готовясь к будущим действиям и ожидая возможности нанести удар.

12 февраля 1942 года разнеслась весть: «Немецкие военно-морские подразделения: «Шарнхорст», «Гнейзенау» и «Принц Ойген» – в Ла-Манше!» В Адмиралтействе это известие приняли с недоверием и изумлением.

Никому не верилось, как корабли смогли прийти незамеченными. Навстречу врагу были немедленно брошены все имевшиеся в наличии британские силы – но этого было недостаточно, поскольку самые необходимые военно-морские соединения находились далеко на севере и вовремя вмешаться не могли. В сражение с немецкими соединениями ввязались один-два торпедных катера, несколько устаревших торпедоносцев и бомбардировщиков. Огонь открыла береговая артиллерия. Но тщетно. Прорыв был осуществлен. Снова, в сопровождении эсминцев, торпедоносцев, торпедных катеров, минных тральщиков и патрульных кораблей, с помощью люфтваффе почти что легендарный «Шарнхорст» выскользнул из вражеского капкана.

Чуть меньше чем через два года Би-би-си передала новость, что «Шарнхорст» потоплен британскими военно-морскими силами в 60 милях к северо-западу от Нордкапа. Это случилось в четверть восьмого вечером 26 декабря 1943 года, в День подарков.

Биография линкора

Для моряков корабль – это что-то одушевленное, имеющее свою собственную жизнь и свой собственный характер. Есть корабли, которые кажутся угрюмыми и даже злобными, им, как и некоторым людям, недостает живости и теплоты. «Шарнхорст» определенно имел душу. Более того, этот корабль был красив. Кильватерный след за ним дрожал тем удивительным мягким качающимся движением, которое свойственно только следу линкора. Казалось, корабль излучал счастье, и этот его дух распространялся на всю команду, рождая гордость, которую ощущали все моряки «Шарнхорста» – от капитана до самых младших в звании.

Со своей грацией, элегантностью, гармоничностью линий «Шарнхорст» был, на взгляд любого матроса, очень красивым. Вместе с однотипным линкором «Гнейзенау» он с самых первых дней войны участвовал в столь большом числе боевых походов и победных сражений, что стал самым известным в Германии кораблем. Его название знали в каждом немецком доме. Оно стало легендарным еще в Первую мировую войну, когда другой «Шарнхорст», броненосный крейсер, участвовал в сражении при Коронеле, а позднее был потоплен превосходящими силами у Фолклендских островов. За четыре года своей военной карьеры, полной событий, второй «Шарнхорст» стал подлинным символом удачи и успеха. На постоянно меняющемся фоне войны этот корабль и в самом деле, казалось, имел редкую благосклонность фортуны – и это впечатление подтверждается военным дневником капитана Гисслера, служившего на «Шарнхорсте» со дня его первого выхода в плавание и почти до того дня, когда линкор утонул.

Начало войны застало корабль между островом Гельголанд и рекой Яде, где он проходил испытания после долгого периода пребывания в доке. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» были первыми линкорами, построенными после снятия ограничений Версальского мира. Корабль был заложен в Вильгельмсхафене в 1935 году, спущен на воду 3 октября 1936 года и вышел в первый рейс с экипажем 7 января 1939 года. Его первым командиром был капитан Цилиакс. В то время «Шарнхорст» был еще не готов к боевому дежурству, а тем более к боевым действиям; кроме того, от прочих пускаемых в плавание кораблей его отличало то, что его экипаж был набран из различных береговых подразделений. На линкоре были установлены экспериментальные перегреваемые паровые котлы высокого давления. Время для проверки этого нового оборудования и других впервые используемых и еще не опробованных на практике устройств было резко сокращено начавшейся войной. Эта же причина не дала морякам возможности достаточно попрактиковаться в стрельбе из орудий. Кроме того, из-за болезни Цилиакса его пришлось заменить другим капитаном – Куртом Цезарем Хоффманном, расчетливо и успешно командовавшим кораблем во многих операциях вплоть до 1942 года.

«Большие» корабли, в Первую мировую называемые за бездействие «сторожевыми собаками на цепи», теперь не будут покоиться на своих базах, ничего не делая, – им предстоит выйти в море, чтобы атаковать британские торговые суда. Стрельба из корабельной зенитной артиллерии по английским самолетам теперь не единственное, для чего были построены эти новые, мощные суда. К сожалению (для немцев), самые тяжелые орудия еще не были установлены, и главное вооружение линкоров состояло только из 11-дюймовых орудий, установленных в трех башнях по три орудия в каждой.

В начале сентября 1939 года, после прохода через канал Кайзера Вильгельма (работы по углублению канала только что завершились, по нему впервые проходил корабль водоизмещением 26 000 тонн), «Шарнхорст» перешел в Киль. Здесь было размещено новое секретное оборудование, известное в то время как «Dete» или «Е.М. 2». Это были радиолокаторы. Парадокс, что именно радарам, усовершенствованным англичанами, принадлежит важная роль в окончательном потоплении «Шарнхорста».

21 ноября 1939 года оба линкора, переведенные в начале месяца в Вильгельмсхафен, двинулись вниз по реке Яде. Командующий флотом, вице-адмирал Маршалл, поднял свой флаг над «Гнейзенау». На борту «Шарнхорста» капитан Хоффманн объявил по внутрикорабельной связи цель операции – уничтожение вражеских сил, патрулирующих между Исландией и Фарерскими островами. Офицеры и матросы были удивлены – в Первую мировую ни одно из боевых судов не заходило так далеко за пределы территориальных вод.

– Мы как крысы, вылезающие из своих дыр, – счастливо заметил младший лейтенант. – И мы покажем им, что умеем кусаться.

Соединение линкоров сначала направилось на север, пройдя сначала позади так называемого «Западного вала», минного пояса, призванного защитить от нападений Северо-Фризские острова. Были отданы приказы установить на постах наблюдателей. Чтобы защитить линкоры от вражеских подводных лодок, корабли были окружены эсминцами. На мачте угрожающе вращалась антенна радиолокатора – но ничего поймать не могла. 22 ноября в 2 часа ночи пояс мин оказался позади и эсминцы были отпущены. Теперь линкоры двинулись в самостоятельное плавание сквозь непроницаемую тьму, не зажигая огней, на скорости около 27 узлов. Примерно в полдень линкоры прошли через самый узкий проход между Шетландскими островами и берегами Норвегии, прикрытые люфтваффе.

Скоро погода начала портиться. Юго-западный ветер силой в 7 -8 баллов, длинные и высокие волны заставили корабль сильно качаться, что привело к первым случаям морской болезни. Из-за бьющих в борта огромных волн орудия получили повреждения. Для матросов это был новый, незнакомый ранее опыт, но он помогал установить более тесный контакт между кораблем и командой. Изменив курс на северо-запад, линкоры продолжили движение. В ночь с 22 на 23 ноября они миновали Фарерские острова на расстоянии в тридцать морских миль и направились к Исландии. Хотя в последующий день видимость была превосходной, на линкоре не заметили ни одного корабля поблизости. Перехваченные радиосообщения также не давали ничего обнадеживающего, хотя и удавалось засечь сигналы британских кораблей, двигающихся в составе больших эскадр. В 16.07 с мачты пришло сообщение, которое немедленно привело капитанский мостик в состояние боевой готовности:

– По правому борту свет, большой пароход! Но очень далеко. Детали еще не видны.

– Должно быть, торговое судно, – предположил капитан Хоффманн, – или, возможно, вспомогательный крейсер, экспортный. Я должен взглянуть на него сам.

Капитан забрался на формарс. Через какое-то время по переговорному устройству послышался его голос:

– Корабль постоянно меняет курс, у него нет никакого флага.

Был отдан приказ на сближение с пароходом. Через полчаса капитан объявил боевую тревогу и вернулся на мостик. Он сообщил находящемуся на борту «Гнейзенау» адмиралу о своих наблюдениях. Когда корабль не ответил на приказ остановиться, «Шарнхорст» открыл огонь. Начали разрываться первые снаряды. Корабль отважно ответил на огонь, но без успеха. Начав гореть, он поставил дымовую завесу и попытался ретироваться. В это время «Гнейзенау», спешащий с юга, тоже открыл огонь. Когда стало быстро темнеть, корабль уже превратился в факел, беззащитно стоящий на месте. Через завесу дыма и пламени вспыхивали сигналы азбуки Морзе. С сигнального мостика «Шарнхорста» доложили, что корабль просит помощи.

Вокруг парохода плавали шлюпки. «Шарнхорст» сбавил ход, чтобы они подошли к борту и выжившие могли подняться на линкор. Но как только вторая из спасательных шлюпок подошла к «Шарнхорсту», с «Гнейзенау» был получен приказ: «Немедленно прекратите спасательную операцию. Следуйте за мной». Капитан вопросительно посмотрел на первого помощника, появившегося на мостике для доклада о спасательной операции; затем от одного из наблюдателей пришло сообщение: «Прямо позади преследователь».

Капитан Хоффманн ринулся к переговорному устройству:

– Отдать фалинь! Все машины полный вперед!

Линкор на большой скорости направился на восток. Британский крейсер «Ньюкасл», приближаясь сзади, пытался догнать линкоры – но это ему не удалось. Он подобрал оставшихся в живых от экипажа корабля, оказавшегося вспомогательным крейсером, переделанным из лайнера «Равалпинди» компании «Р&О», водоизмещением в 16 000 тонн, отважный командир которого, капитан Кеннеди, столь героически вступил в бой, не имея никаких шансов на победу. Теперь весь флот британской метрополии пытался перехватить два немецких линкора близ Британских островов – но безрезультатно. Метеорологи на борту «Шарнхорста» предсказывали плохую видимость и сильный северный ветер у норвежских берегов. Целых два дня линкоры стояли на месте, ожидая южного ветра. Затем внезапно показания барографа резко упали. Корабли двинулись на юг. В ночь с 25 на 26 ноября, при помощи поднявшегося сильного ветра, они смогли развить скорость в 27 узлов на пути к мысу Стадландет в Норвегии. Возвращение на базу происходило в свирепый ураган. Волны хлестали через палубу, брызги падали на нос судна, оба тяжелых корабля почти все время наполовину находились в воде. На протяжении всех двадцати четырех часов Хоффманн командовал кораблем из боевой рубки, поскольку мостики были полностью покрыты водой. Неподалеку от Бергена был замечен одинокий траулер, который, отчаянно сопротивляясь волнам, двигался наперерез линкорам. Ветер начал принимать южное направление, и из-за этого передние башни начало заливать. Неподалеку от Ютландии к линкорам присоединились немецкие эсминцы, и 27 ноября корабли снова бросили якорь в реке Яде.

Первая операция была успешно выполнена. Линкоры доказали свою ценность. Со своей высокой скоростью и большим радиусом действия – бункеры вмещали 6000 тонн горючего – они прекрасно подходили для внезапных нападений на британские торговые суда. Но, и это было много важнее, успешная операция в штормовых условиях крепко сплотила команду, которая приобрела морскую закалку, узнала свой корабль и его возможности. Под грохот орудий, рев ветра и шум моря был заложен фундамент того уникального прочного товарищества, которое позднее проявит себя столь ярко.

В январе 1940 года на Балтике были проведены испытания, которые так и остались незавершенными. Зима была исключительно холодной, стоял суровый мороз. Корабли, пришвартованные к своим буям в Киле, вмерзли в лед, так что в увольнение моряки добирались до берега посуху; зрелище бредущих моряков казалось диковинным. В марте один из патрульных кораблей разбил лед, и кораблям был отдан приказ возвращаться обратно в Северное море для выполнения нового задания. Выполняя его, требовалось какое-то время выжидать – подобно войскам у линии Зигфрида, которым приходилось бездействовать во время «странной войны». Вскоре морякам стало почти невыносимо наблюдать, как изо дня в день льдины, усеянные чайками, с утренним отливом уносятся в море, чтобы после полудня вернуться с приливом. Короткий выход в Ставангер, во время которого ничего не происходило, немного развеял монотонность ожидания. Постепенно погода становилась теплее. Увеличилось число налетов британской авиации, что заставило довольно серьезно работать зенитчиков в дневное время.

Ненадолго «Шарнхорст» зашел в порт. Все были уверены, что кораблю предстоит важное задание; однако определенно никто ничего сказать не мог, и команду охватило лихорадочное нетерпение. И в самом деле, в секретном отделении стола первого помощника хранился приказ на проведение операции. Этот документ назывался «Везерюбунг» – кодовое название задания по оккупации Норвегии и Дании.

Это дерзкое предприятие было доверено военно-морскому флоту, и его выполнение всецело зависело от соблюдения абсолютной секретности. 6 апреля, когда «Шарнхорст» снова был на рейде, командующий флотом поднялся на борт и известил экипаж корабля о предстоящей операции. Команда с радостью и гордостью отнеслась к проявленному доверию со стороны главнокомандования.

В ночь с 6 на 7 апреля «Шарнхорст» и «Гнейзенау» пустились в море. Перед островом Вангерооге к ним должен был присоединиться тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» с четырьмя эсминцами сопровождения и флотилией из десяти эсминцев – так называемая «группа Нарвика», которая позднее прославилась у берегов Северной Норвегии. Как только вся группа соединилась, к ней внезапно на низкой высоте двинулись британские самолеты. Наступил тревожный момент, но огонь из зенитных орудий «Шарнхорста» вынудил англичан повернуть, и они исчезли раньше, чем смогли разглядеть во тьме другие корабли. Соединение на большой скорости двинулось в северном направлении. На рассвете с палуб поднялись самолеты, чтобы в течение дня обеспечивать прикрытие с воздуха – тогда как эсминцы окружили линкоры, защищая их от субмарин. В полдень 7 апреля неподалеку от Скагеррака на кораблях подняли тревогу:

– Вражеские самолеты!

Как только авиаразведчики приблизились к кораблям, в бой вступили зенитные установки. На всех мостиках обсуждался один и тот же тревожный вопрос – известна ли врагу цель операции? Зачем прилетали англичане? Несмотря на сомнения и опасения, корабли продолжали движение. Погода была по-прежнему хорошей. Исключительно темная ночь с 7 на 8 апреля укрыла соединение непроницаемым покрывалом. Когда корабли миновали Северное море между Шетландскими островами и Норвегией, впередсмотрящие стали всматриваться во мрак ночи с удвоенным вниманием, однако безрезультатно. Утром 8 апреля погода резко ухудшилась. Неспокойное море качало корабли, ветер усилился и значительно похолодал. Труднее всего приходилось кораблям из сопровождения, они все чаще передавали сигнал: «Нас преследуют несколько подразделений вражеских самолетов!»

Скорость линкоров была снижена, чтобы эсминцы смогли их догнать. Несколько кораблей из сопровождения, шедших ближе к норвежскому берегу, вступили в то же утро сражение с британскими судами. «Адмирал Хиппер» получил приказ повернуть и сблизиться с одним из немецких эсминцев, «Берндом фон Армином». На борту «Шарнхорста» капитан обсудил положение со своим вторым помощником:

– Не понимаю. Британские эсминцы вышли в море? Но нам не докладывали о британских силах здесь, не так ли?

Корветтен-капитан Гисслер покачал головой:

– Нет, герр капитан, нет еще…

– Важное сообщение по радио, герр капитан, – прервал его офицер радиосвязи. – Только что перехвачено английское предупреждение о минах в обширном районе у норвежских берегов. По всей видимости, они установили здесь новое минное поле.

Капитан Хоффманн внимательно изучил текст:

– Что это значит? Может, им пришла в голову та же идея, что и нам? Они хотят прикрыться от нас заслоном, чтобы оккупировать Норвегию своими военно-морскими силами? Идемте, Гисслер, давайте посмотрим в карты.

Когда они ушли в штурманскую рубку, офицеры на мостике начали обсуждать неожиданный поворот событий. Тем временем корабли продолжали следовать своим курсом. Позднее «Адмирал Хиппер» со своими четыремя эсминцами эскорта покинул «группу Нарвика» и направился к Тронхеймс-фьорду. Когда линкоры дошли до Вест-фьорда в наступившей к девяти часам вечера полной тьме, они, в полном соответствии с планом, освободили все десять эсминцев «группы Нарвика» (флотилии, предназначенной для захвата Нарвика). «Шарнхорст» и «Гнейзенау» остались около Лофотенских островов на ночь для того, чтобы прикрыть флотилию эсминцев с тыла. Начался сильный шторм, и линкоры с трудом преодолевали волны, двигаясь ради экономии топлива на малой скорости. Утром 8 апреля был снегопад, но в целом погода улучшилась, и временами видимость была просто превосходной. Воспользовавшись этим, штурман «Шарнхорста» решил определить координаты судна с помощью секстанта. Он поднял свой инструмент – и вместо ожидаемой им звезды увидел в зеркальце красный отблеск выстрела из тяжелых орудий!

– Тревога!

Зазвенел колокол, впередсмотрящие разбежались по своим боевым постам; быстро прозвучали команды с мостика, были отданы сигналы с флагмана, указаны первые цели для стрельбы. Через несколько минут стволы 11-дюймовых орудий с грохотом выстрелили во врага – корабль, чей силуэт слабо вырисовывался на западе на фоне темного неба. В густой снежной метели два линкора поспешили на большой скорости уйти на север. Беглый огонь продолжался с 5.10 до 6.59; на «Шарнхорсте» стреляли с кормы. Тяжелые 15-дюймовые снаряды разрывались близко к линкору, но капитан постоянно менял курс, что позволило уворачиваться от каждого нового залпа.

Но британский противник не мог соревноваться с немецкими судами в скорости; вскоре он остался далеко за кормой, а затем и вовсе затерялся в снежной пурге.

«Шарнхорст» благодаря присущему ему везению не претерпел никакого ущерба. Небольшие трудности возникли с машинной установкой, но, учитывая нагрузки и то, что машины были экспериментальными, эти проблемы были вполне ожидаемыми; преодолеть их не стоило большого труда.

Несколько часов соединение кораблей шло на север, после чего сменило направление на западное, почти дойдя до долготы одиночного скалистого острова Ян-Майен.

Тем временем на борту было принято радиосообщение об оккупации Норвегии и Дании. Начали поступать доклады о том, что британский флот вышел в море, об ожесточенных авиационных сражениях в воздухе и об очагах сопротивления на земле. Сами линкоры не передавали информацию, поскольку этим могли выдать свое местоположение; немецкое главное командование все еще ничего не знало о произошедшем артиллерийском поединке. Только 10 апреля с «Шарнхорста» при помощи катапульты взлетел самолет с задачей передать радиосообщение командующего соединением; этот доклад должен был быть доставлен в Тронхейм и передан оттуда. Самолету предстояло лететь на максимальную дальность. Имея полные баки, «Арадо-196», пилотируемый старшим лейтенантом Шреком, взлетел; наблюдателем на этом самолете был назначен старший лейтенант Шреве. У них на борту была только карта Тронхеймс-фьорда – и больше ни одной морской карты. Могли ли они добраться до Тронхейма и сесть рядом с «Адмиралом Хиппером»? Несколько часов прошло в напряженном ожидании – пока наконец с «Адмирала Хиппера» не пришло сообщение, что самолет приземлился. Это был выдающийся подвиг экипажа «арадо». Позднее на «Шарнхорсте» узнали, что командир тяжелого крейсера был весьма озадачен, когда на его палубе появился наблюдатель с самолета.

Предполагалось, что линкоры должны встретиться с флотилией эсминцев «группы Нарвика» на обратном пути – но все эти десять кораблей были потеряны. Положение с топливом теперь вынуждало линкоры вернуться на базу. Из Германии пришли сообщения, что в море вместе с многими другими кораблями вышел английский авианосец «Фьюэриэс»; ему, скорее всего, была поставлена задача использовать самолеты против линкоров. Потому командующий группой отдал приказ повернуть западнее, чтобы позднее, в темноте ночи, находясь всего в 60 милях от Шетландских островов, направиться на юг. И снова плохая погода пришла на помощь везучим кораблям. Незамеченными врагом они в полдень прибыли в условленное место встречи, чтобы присоединиться к «Адмиралу Хипперу» и защищающим его эсминцам. Суда остановились, чтобы самолеты на борту получили возможность подняться в воздух в поисках вражеских подводных лодок. Позднее британский разведывательный самолет обнаружил суда, после чего в этот район были несколько раз посланы бомбардировщики, которые, однако, в условиях плохой видимости не обнаружили цель.

12 апреля конвой бросил якоря в Вильгельмсхафене. Важная операция была успешно завершена; матросы прошли хорошую школу войны и могли считать себя настоящими морскими волками. Теперь их вера в себя, своих офицеров и свой корабль стала непоколебимой. Для тщательного осмотра и ремонта оборудования и вооружения потребовалось шесть недель пребывания в доке. После этого линкоры и эсминцы снова были готовы к действию. Тем временем ситуация для проведения операций решительно изменилась в пользу Германии. Кампания во Франции подходила к концу. Теперь стали доступны базы на западе и в Норвегии. Был открыт путь через Скагеррак и датские воды, так что теперь не требовалось обходить Данию через Северное море, подвергаясь атакам подводных лодок и авиации. Но битва за Нарвик все еще продолжалась, и ее исход оставался под вопросом. И именно «Шарнхорст», «Гнейзенау» и «Адмирал Хиппер», а также небольшое число эсминцев должны были склонить чашу весов в пользу Германии.

4 июня 1940 года корабли, снова под командой вице-адмирала Маршалла, отплыли из Киля. Они миновали барьер немецких мин около Скагена и проследовали далее на север. Не имелось определенной информации о расположении британских военно-морских сил; предполагалось возможное присутствие линкоров в районе Нарвика, а также выходы кораблей из Скапа-Флоу. Частенько приходилось замечать в море перископы – но подводным лодкам не предоставилось условий для нападения. Разведывательные самолеты люфтваффе, которые теперь могли совершать вылеты из Тронхейма, получили возможность обозревать намного больший район. Стояла преимущественно ясная погода; в сильно ограничивающие видимость редкие дожди включались радары, чтобы оградиться от неприятных неожиданностей. Эсминцы, заправленные горючим с линкоров, шли на этот раз всю дорогу вместе с ними. В первый раз в составе соединения было судно с топливом, «Дитхмаршен», с которого мог заправляться «Адмирал Хиппер». На достигнутой долготе в это время солнце светило практически все двадцать четыре часа, так что заправку без помех можно было осуществлять в любое время.

Пока сражений не было, командующий группой приказал капитанам собраться на борту флагманского корабля. Разведку с воздуха Харстада и Нарвика отменили из-за плохой погоды у берега, и потому у адмирала не было сведений о действующих в этих районах британских судах. Однако в непосредственной близости от группы было замечено несколько небольших конвоев, двигавшихся на юго-запад. Утром 8 июня все три тяжелых корабля в сопровождении четырех эсминцев предприняли разведывательный рейд по широкому фронту и подошли к конвоям. С борта линкоров с помощью катапульт были запущены разведывательные самолеты. Скоро один из немецких эсминцев нагнал танкер и через короткое время отправил его на дно. С кораблей и самолетов было замечено еще несколько судов – и они тоже были потоплены «Адмиралом Хиппером» и эсминцами. Госпитальный корабль немецкие суда не тронули и даже не обыскали; как позднее выяснилось, на нем было много немецких пленных из Нарвика. В полдень «Адмиралу Хипперу» и эсминцам отдали приказ возвращаться в Тронхейм для пополнения запасов. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» же продолжали операции в районе Северной Норвегии. Поскольку сведений воздушной разведки было мало, командующий группой решил не выполнять приказ двигаться к Харстаду, ограничившись действиями против конвоев. Он двинул вперед свою боевую группу на скорости 18 узлов в район между Харстадом и Тромсё. 8 июня в 16.45 с формарса «Шарнхорста» пришло сообщение, что далеко впереди некоторое время было видно облако дыма.

Когда капитан попросил сообщить подробности, впередсмотрящий Госс объяснил:

– Это был короткий выброс дыма, похожий на медузу, такой бывает, когда есть некоторые проблемы с паровыми котлами. Я точно заметил его пеленг.

– Боевая тревога! – скомандовал капитан Хоффманн. Он приказал на полной скорости идти в указанном впередсмотрящим направлении.

«Гнейзенау» повторил этот маневр. Дистанция до неизвестного корабля стремительно сокращалась, и скоро над линией горизонта стали видны мачта, затем приземистая труба, а потом и корабельные надстройки. Когда в первый раз была оценена дальность, она составляла 40 километров; после этого старший артиллерист доложил:

– Герр капитан, корабль несомненно авианосец, возможно, это «Глориес» с двумя эсминцами эскорта!

Тяжелые орудия линкора открыли огонь с 25 километров; вскоре после этого начали стрелять и эсминцы. Капитан, стоя с первым помощником у перископа, внимательно вгляделся в авианосец.

– Бедняга, старый черт! – произнес он. – Нам снова везет. Два линкора против одного авианосца!

Первый же залп накрыл палубу корабля, на которой тесно стояли самолеты. Скоро языки пламени превратили взлетную полосу в сплошную зону огня. Облако дыма закрыло невезучий авианосец.

«Эсминцы задумали хитроумный план, – позднее вспоминал первый помощник. – Они использовали ту же тактику, которую применяли английские крейсеры против «Графа Шпее» на реке Плейт».

Эсминцы назывались «Ардент» и «Экаста»; они тщетно старались прикрыть свой авианосец «Глориес», пытаясь в то же время атаковать линкоры. Прямые попадания повредили надстройки этих отважных кораблей; несмотря на безвыходную ситуацию, эсминцы шли навстречу линкорам, надеясь выпустить торпеды с близкого расстояния. Тем временем поврежденный «Глориес» стоял без движения посредине взметающихся от снарядов столбов воды, в густом облаке дыма, из которого постоянно вырывались вспышки взрывов. Обоим линкорам приходилось постоянно маневрировать из-за торпед, запускаемых с эсминцев. Сражение продолжалось уже на протяжении почти двух часов, но британские эсминцы не выходили из героического, но безнадежного для них сражения. Вынуждая линкоры лавировать, они сбивали прицел немецких артиллеристов. В 18.39 с мостика «Шарнхорста» поступило сообщение:

– Сильный взрыв на корме!

Отдельные доклады начали поступать быстро, словно на учениях:

– Башня «С» эвакуируется. Боезапас залит водой.

«Шарнхорст» потерял скорость.

Скоро стал заметен быстро увеличивающийся крен на правый борт. После этого поступил доклад из машинного отделения:

– Одна машина еще работает. Относительно двух других точных сведений не поступало. Возможно, попала торпеда.

Скорость упала до 20 узлов. Один из британских эсминцев затонул, но другой все еще продолжал стрельбу, и его меткое попадание вывело из строя орудие в башне «В». «Шарнхорст» снова приблизился к «Гнейзенау». Примерно в 19.00 второй эсминец тоже затонул.

– Отбой боевой тревоги. Проверить раненых.

Экипаж лихорадочно принялся за работу; группы по устранению ущерба боролись с водой, которой корабль уже набрал не меньше 2000 тонн. В машинном отделении главный инженер Либхардт пытался оценить ущерб, нанесенный центральному двигателю и двигателю правого борта. Двигатель левого борта все еще работал. Погибло сорок матросов, одна башня была выведена из строя. На скорости в 20 узлов соединение кораблей направилось в Тронхейм, куда прибыло 6 июня. Поврежденный корабль встал здесь на стоянку, и группа специалистов-механиков немедленно приступила к работе по восстановлению линкора. Через десять суток не прекращавшейся ни на час работы центральный двигатель заработал снова. Это было великолепное достижение главного инженера и его подчиненных, которым, вместе с командой ремонтируемого корабля «Хуаскаран», пришлось работать под регулярными налетами вражеских самолетов. Одна бомба даже попала в верхнюю палубу, но не разорвалась. Собственные самолеты линкора были всецело заняты выслеживанием подводных лодок, чтобы те не могли приблизиться к Тронхеймс-фьорду. 20 июня у «Шарнхорста» работало уже два двигателя, и корабль был способен совершить обратный переход. Винт правого борта пришлось закрепить намертво, поскольку было подозрение, что вал треснул при попадании торпеды.

На скорости 24 узла линкор, защищенный истребителями, покинул порт и двинулся вдоль берега к скалистым островам Шарена. Днем 21 июня при сильном ветре «Шарнхорст», сопровождаемый двумя эсминцами и двумя торпедными катерами, покинут острова и двинутся на юг. Вскоре с линкора заметили британский разведывательный самолет неподалеку. Мог ли этот разведчик навести на соединение английские бомбардировщики? Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать. Около острова Утсир на протяжении примерно двух часов британские самолеты непрерывно совершали налеты, сбрасывая бомбы и торпеды. Но густой покров от разрывов зениток сделал все эти попытки безрезультатными. Несколько сбитых английских бомбардировщиков упало в море, оставляя после себя длинные шлейфы дыма. Только на «Шарнхорсте» эти оборонительные меры привели к расходу 900 снарядов калибром 4,1 дюйма, 1200 снарядов калибра 37 мм и 2400 снарядов калибра 20 мм! В 18.15 капитан получил сообщение по радио из Западной группы:

– Отправляйтесь в Ставангер! Капитан Хоффманн прочитал приказ с недоумением.

– Непостижимо, – произнес он. – Какой смысл в том, чтобы становиться на якорь в этом порту? Однако они, должно быть, имеют какие-то причины приказать нам отправиться туда…

Через несколько часов корабли бросили якорь в узкой гавани Ставангера. Как выяснилось, Западная группа действительно имела серьезные причины отдать такой приказ – командование военно-морских сил обнаружило из радиоперехватов, что практически весь флот метрополии вышел в море на поиски «Шарнхорста». Но всего через час, как это выяснилось, линкор уже направлялся во фьорд. Ему повезло. На следующее утро воздушная разведка смогла сообщить, что британский флот, состоящий по крайней мере из четырех линкоров, четырех крейсеров и нескольких эсминцев, возвращается в Скапа-Флоу.

Не замеченный врагом «Шарнхорст» в сопровождении эскорта снова вышел в море, чтобы проскользнуть в Киль, где немедленно начались работы по его ремонту.

Эта операция, в которой команда понесла первые потери, усилила в моряках убеждение, что весь экипаж корабля, от капитана до матросов, составляет спаянный союз, способный преодолеть любые трудности. Победоносное сражение, опасное возвращение на поврежденном корабле, а также успешное отражение многочисленных воздушных налетов усилили всеобщее убеждение, что «Шарнхорст» ходит под счастливой звездой.

Ремонт в доке «Шарнхорста» и «Гнейзенау» занял почти полгода, и только осенью линкоры, готовые для действий, переместились в Готенхафен.

Поскольку теперь стало возможным действовать с созданных недавно баз на западном берегу Франции, главное командование стало обращать все больше внимания на операции в Атлантике. И потому в конце 1940 года оба линкора, возглавляемые новым командующим, адмиралом Лютьенсом, вышли из Киля. В северной части Северного моря сильный шторм нанес значительные повреждения «Гнейзенау», и все соединение вынуждено было повернуть обратно. Но уже 22 января 1941 года оба корабля были готовы снова покинуть гавань. Приказ, доставленный адмиралом Лютьенсом, был беспрецедентным для немецких линкоров: вести войну против торговых судов в Северной Атлантике. Было понятно, что при подобном способе боевых действий столкновений с британскими боевыми подразделениями следовало избегать.

Эта операция была тщательно спланирована и подготовлена. В Атлантику было послано множество танкеров с горючим, боеприпасами и прочим, что требовалось для пополнения запасов. В это время в Атлантике уже действовали другие германские военные корабли – «карманный линкор» «Адмирал Шпеер», тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер», большое число вспомогательных крейсеров и подводных лодок. Это было довольно дерзкое предприятие для флота, который перед началом войны еще не набрал силы и не был обеспечен кораблями в полной мере.

В темную ночь новолуния соединение линкоров направилось к южной части Исландии, и в столь короткий зимний световой день, 28 января, вышло на британскую торговую трассу. Под прикрытием темноты соединение развернулось и направилось на север, не замеченное британцами. С поднявшегося с корабля самолета было передано сообщение Северной группе о планируемых действиях – сначала заправиться от танкера «Адриа», находящегося восточнее Ян-Майена, а затем проникнуть в Атлантику севернее Исландии вдоль края паковых льдов. Обе задачи были выполнены успешно. 4 февраля командующий смог передать сигнал своему подразделению:

– Впервые в истории немецкие линкоры успешно прорвались в Атлантику. Теперь – приступаем к операции!

Еще раз заправившись от танкера южнее Гренландии, корабли принялись искать конвои. Наконец 8 февраля на линкорах заметили мачты. Однако скоро на «Шарнхорсте» поняли, что конвой прикрывается линкором «Рамиллиес», и в соответствии с указаниями атаковать не стали. Дальнейшие поиски вдоль северного маршрута конвоев прерывали сильные штормы, и адмирал Лютьенс решил двинуться на юг, куда, что уже стало очевидным, был сдвинут маршрут конвоев. Становилось теплее, и матросы были рады после долгого пребывания в холодных широтах снять с себя меховую и шерстяную одежду, чтобы надеть что-нибудь более легкое. Но поиск снова ни к чему не привел, даже на обычно переполненной трассе между Фритауном и Британией. Был потоплен только один греческий корабль. Заправка топливом происходила примерно каждые восемь дней. Установилась хорошая погода; видимость постоянно была приемлемой. С линкоров постоянно взлетали самолеты для разведывательных полетов, но ничего увидеть им не удавалось до 7 марта, когда был замечен еще один конвой. В первый раз линкоры действовали вместе с подводными лодками; линкоры эффективно взаимодействовали с ними во время атак на конвой, снова защищаемый линкором, на этот раз «Малайей». «Шарнхорсту» и «Гнейзенау» принадлежит определенная доля в успехе операций, проводимых подводными лодками, которые за две ночи потопили кораблей общим тоннажем в 43 000. После этого операции переместились обратно на север, на трассу между Северной Америкой и Великобританией. Два сопровождающих танкера позволили увеличить район поиска. Успешные действия против отдельных кораблей – эти цели были одобрены командующим соединением – постепенно увеличивали счет; на дно шел один корабль за другим. Менее чем за два дня жертвами линкоров стало шестнадцать судов, общим тоннажем в 75 000. После долгого утомительного поиска наконец улыбнулась удача. Удалось организовать проведение расчетов таким образом, что получалось топить корабли, точно попадая в их у самой ватерлинии. Бушующее море и сильный ветер часто не давали возможности поднять на борт спасающихся на шлюпках. Все операции требовалось проводить как можно быстрее, поскольку приходилось считаться с возможностью внезапного появления британских военно-морских сил. 16 марта так и произошло. Только «Шарнхорст» потопил корабль, как в спускающихся сумерках с одного из сопровождающих танкеров пришло радиосообщение:

– Вижу линкор!

По «Гнейзенау», стоявшему близко к танкеру, был открыт огонь. Но полумрак и начавшийся дождь, на удивление часто помогавшие линкорам в подобных моментах, вновь позволили им благополучно ретироваться.

Поскольку перспектив на какой-либо дальнейший успех на этой трассе было уже немного, операция была завершена, и 22 марта 1941 года, точно через два месяца после отплытия из Киля, оба корабля вошли в новую базу на Атлантике, в Брест. Никогда ранее немецкие линкоры не осуществляли операций столь большой продолжительности. Хотя ни один из конвоев не удалось пустить ко дну, удалось внести неразбериху в британское морское судоходство и дезорганизовать расположение британского военно-морского флота, а это с немецкой точки зрения было выдающимся успехом. Кроме того, имелась надежда, что накопленный в операции опыт может серьезно пригодиться в следующих операциях, которые должны осуществляться вместе с недавно построенным линкором «Бисмарк». Поведение моряков снова оказалось выше всяких похвал – особенно это касается персонала машинного отделения, который всегда делал свою работу на требуемом высоком уровне, несмотря на частые технические неполадки. Снова фортуна улыбнулась братьям-кораблям.

Французский судоремонтный завод в Бресте, который взял на себя обязанности судоремонтного завода в Вильгельмсхафене, быстро провел все необходимые ремонтные работы. Однако скоро в дело вмешались английские самолеты; их налеты раз от разу становились все тяжелей. Во время одной из бомбежек, нанесшей большие повреждения городу, снаряд попал в «Гнейзенау», в результате чего ремонт пришлось продлить. «Шарнхорст», «счастливый корабль», остался неповрежденным и к июлю 1941 года был снова готов к действиям. К тому времени, однако, англичане смогли загнать в угол и потопить «Бисмарк», когда он сделал попытку прорваться в Атлантику. «Принц Ойген», сопровождавший этот линкор, смог благополучно ретироваться и также нашел прибежище в Бресте. Теперь «Шарнхорст» был переведен в Ла-Паллис, порт к югу от Бреста. Для испытаний перегревателя и других элементов оборудования ему необходимо было выйти из гавани. Несмотря на тщательно сделанный камуфляж, линкор был обнаружен английской авиацией. Днем 24 июля «Шарнхорст» при безоблачном небе был атакован летящими на большой высоте бомбардировщиками. Зенитный огонь и истребители не могли сорвать атаки. Ряд из пяти бомб поразил корабль от носа до кормы. Три тяжелые, пробивающие броню бомбы проникли под верхнюю палубу, но не взорвались. Две бомбы меньшего размера взорвались на артиллерийской палубе, но вызвали лишь незначительные повреждения. Корабль принял в себя 3000 тонн воды, но вызванный этим крен мог быть компенсирован; разорванные кабели быстро были починены. Но даже сейчас удача не покинула «Шарнхорст», поскольку чудесным образом на корабле никто не пострадал. Линкор вернулся в Брест на скорости 27 узлов – и, несмотря на постоянные авиационные налеты и частые смены доков, в которых производился ремонт, оба линкора были отремонтированы к концу 1941 года.

Тем временем в Атлантике установилось превосходство английских и американских войск, и рисковать двумя линкорами в Северной Атлантике никто не хотел. Единственную возможность сражаться против грузовых кораблей предоставляли арктические конвои, двигающиеся севернее Норвегии к Мурманску. Но как три больших корабля благополучно перевести из Бреста в немецкие воды? После долгих размышлений главнокомандование решило предпринять прорыв через Ла-Манш. Это, несомненно, было очень опасно, но при условии сохранения абсолютной секретности и внезапности операции существовали серьезные шансы на успех.

Немедленно началось детальное планирование. Вице-адмирал Цилиакс, взявший на себя командование, был ответствен за начальные приготовления. Еще до завершения ремонта кораблей были посланы флотилии минных тральщиков для расчистки прохода от мин. Было организовано и обеспечено постоянное прикрытие люфтваффе. Двести пятьдесят самолетов могли служить постоянным «зонтом» над кораблями. В подходящих местах были приготовлены колоссальные запасы топлива. Были построены новые аэродромы, между кораблями и истребителями была установлена связь. Густая сеть мощных английских радиолокаторов вдоль берега Ла-Манша должна была быть парализована помехами – это тоже потребовало детального планирования и многочисленных приготовлений. Наконец, все мореходные эсминцы и торпедные катера должны были быть собраны в Бресте, а это означало, что их надо перевести на запад через Ла-Манш. Даже эти явные приготовления остались, по всей видимости, незамеченными для англичан и не вызвали у них подозрений. Намеренно распространялись слухи о предстоящей операции в Атлантике. Командир полка люфтваффе пригласил адмиралов и капитанов на грандиозную охоту; изящные пригласительные карточки были разосланы по почте. В Бресте и в его окрестностях были организованы разного рода развлечения – пущены в ход все способы маскировки. Время отплытия зависело от совпадения нескольких оптимальных погодных условий: низкие облака и туман над Ла-Маншем, новолуние и сильное приливное течение в сторону движения кораблей. Наконец метеорологи смогли сообщить о наступлении желаемых условий. Минные тральщики сообщили, что маршрут движения расчищен, эсминцы были собраны в Бресте, а самолеты замерли наготове, чтобы при необходимости создать защитный «зонт».

На вечер 11 февраля 1942 года на борту «Шарнхорста» были объявлены учения по ночному бою. Это позволяло оправдать разведение паров, которое, конечно, необходимо для подобных учений. Разведение паров было назначено на 20.30. Большая часть концов была уже отдана, когда над портом появились обычные английские разведывательные самолеты, которые выхватили из темноты суда осветительными ракетами. Порт и корабли пришлось быстро прикрывать дымовой завесой, и соединение смогло покинуть гавань лишь двумя часами позже графика. Адмирал плыл на «Шарнхорсте». Однако сосредоточение кораблей сопровождения, которое должно было создать защитный экран для линкора, произошло быстрее, чем ожидалось, и один час удалось наверстать. До этих пор все еще лишь немногие офицеры знали, что происходит на самом деле. Вахтенный офицер «Шарнхорста», несколько обеспокоенный отсутствием ясных приказов, спросил штурмана:

– У нас новый курс?

Капитан Гисслер улыбнулся:

– Следующий курс – 20°. Завтра ты поцелуешь свою матушку, желая ей спокойной ночи в Вильгельмсхафене!

Радость на мостике, которую скоро разделил весь экипаж, была неописуемой.

Защищенное экраном из эсминцев, соединение линкоров на скорости в 27 узлов двигалось на восток. В 7.00 был пройден Шербур, а на рассвете появилось воздушное прикрытие из истребителей и легких бомбардировщиков. Ночью флотилия минных тральщиков обнаружила только что уложенные у устья Сены мины, но соединение прошло сквозь минное поле на пониженной скорости следом за тральщиками, после того как адмирал отдал сигнал «Проход отмечен плавучими бонами!». Вскоре, сквозь туман, который, как и прогнозировали метеорологи, опустился на Ла-Манш, проглянули поблескивающие белые утесы Дувра. У берега появлялись одиночные английские самолеты, впрочем, все они сразу же сбивались и падали в Ла-Манш, объятые языками пламени. В полдень, строго в соответствии с графиком, была пройдена самая узкая часть канала между Дувром и мысом Гри-Нэ. До сих пор еще не было заметно никаких мер противодействия со стороны англичан. Почему вражеские тяжелые береговые батареи продолжают молчать? Тишина тревожила. И вот наконец из тумана появились вспышки выстрелов. Открыла огонь какая-то одиночная батарея – ее снаряды падали далеко по левому борту, не причиняя никакого вреда. Торпедные катера поспешно установили дымовую завесу. На «Шарнхорсте» офицер, осуществляющий навигацию по звездам, заметил штурману:

– Это выглядит как учебное плавание для навигационной практики.

Поскольку маршрут проходит сквозь множество песчаных банок у устья Темзы, английская оборона наконец стала активной.

Одна эскадрилья торпедоносцев «свордфиш» и другая из «бьюфайтеров» атаковала подразделение, но самолеты обеих были сбиты. Позднее на корабли, один за другими, начали совершать налеты бомбардировщики, однако самолеты прикрытия и постоянный огонь корабельных зенитных установок сделали невозможным точное прицеливание. Начавшийся дождь уменьшил видимость. «Шарнхорсту» приходилось часто менять курс, чтобы избежать попадания бомб; при этом минные тральщики продолжали свою работу. В 15.30, как только соединение миновало судно-буй, сильный взрыв потряс весь корабль так, что он на какое-то время приподнялся из воды. Все двигатели остановились, ток электричества был прекращен, и корабль внезапно погрузился в полную тьму. С разных постов начали поступать доклады: так, машинное отделение сообщило о небольшом проникновении воды и о том, что двигатели на некоторое время придется остановить.

Адмирал быстро дал команду эсминцу стать рядом и перешел на его борт. Что бы ни случилось, он должен выполнять обязанности командира эскадры.

Пока «Гнейзенау» и «Принц Ойген» продолжали следовать своим курсом, закрытые экраном эскортных судов, «Шарнхорст» был обречен оставаться на месте на протяжении получаса. Но кораблю опять улыбнулась удача, поскольку все это время в небе не было замечено ни одного самолета. Наконец поступил доклад, освобождающий корабль из вынужденного заточения:

– Левый двигатель работает.

«Шарнхорст» снова двинулся в путь. Скоро в порядке были все три двигателя, и в 16.04 линкор уже снова шел на скорости 27 узлов. Судно защищало несколько торпедных катеров. Другие корабли уже были далеко впереди. По радио на «Шарнхорсте» узнали, что соединение вступило в бой с вражеским крейсером и эсминцами. Начались атаки шестисот самолетов, брошенных англичанами в бой. Один торпедный катер получил прямое попадание; его в сопровождении другого катера пришлось отправить в Хук-ван-Холланд. Облака спустились ниже, но, несмотря на быстро ухудшавшуюся видимость, прикрытие линкора кораблями сопровождения в целом оставалось превосходным. С воздуха не прекращались налеты до самого наступления темноты, но никаких результатов эти налеты не принесли. Узкий морской проход вдоль голландского берега, известный как «легкая улица», на этот раз оказался совсем не легким – с правого борта были песчаные банки, а с левого мины. Кроме того, неожиданно выяснилось, что эхолот и радиопеленгатор линкора были выведены из строя взрывом мины. По диагонали от корабля были видны через туман два эсминца, между которыми шел катер.

– Адмирал на катере! – воскликнул боцман.

Адмирал Цилиакс вынужден был покинуть эсминец из-за повреждения двигателя и перебраться на другое судно. «Шарнхорсту» пришлось замедлить ход, чтобы катер не опрокинулся от кильватерной струи. Позднее адмирал говорил, что для него тот момент, когда «Шарнхорст» с идущими от него могучими волнами выплыл из тумана, был особенно волнующим. Он поначалу подумал, что корабль хочет найти пристанище в каком-нибудь голландском порту, куда предписывалось отправляться в случае крайней необходимости. Опустилась ночь, безлунная и туманная. «Шарнхорст» строго по графику миновал судно-буй, намертво стоящее на якоре у острова Терсхеллинг, когда еще один взрыв потряс корабль до основания. К счастью, снова судно приняло в себя только небольшое количество воды, и вновь двигатели быстро восстановили свою работоспособность. Когда 13 февраля 1942 года «Шарнхорст» вошел в Вильгельмсхафен, второй линкор уже дошел до Эльбы. То, что казалось невозможным, свершилось. Миновав район, обстреливаемый тяжелой артиллерией с английского берега, немецкое соединение, прикрываемое судами сопровождения и люфтваффе, проскользнуло под самым носом британской береговой обороны почти без потерь.

«Самый крупный промах Британии», – прокомментировала это одна газета; «Таймc» же с горечью признала, что с XVII века британский флот не испытывал в своих водах подобного унижения.

А что говорили моряки «Шарнхорста», команда которого уже прошла суровое испытание, в котором показала, на что способна?

– С нами ничего не случилось, – говорили они. – У нас везучий корабль.

Некоторое время «Шарнхорст» стоял в доке Вильгельмсхафена для оценки повреждений подводной части корабля. Затем линкор отправился в Киль для проведения ремонтных работ. Теперь «Шарнхорст» и «Гнейзенау» стояли рядом в доке, а британская авиация делала все, что было в ее силах, чтобы вывести из строя этих серьезных противников. «Гнейзенау» пострадал от точного попадания бомбы; это привело к детонации боезапаса передней башни, отчего разворотило почти весь нос корабля. Линкор «Гнейзенау» вышел из строя, в то время как «Шарнхорст» остался совершенно невредимым.

1 апреля 1942 года капитан Хоффманн, командовавший линкором на протяжении трех лет, получивший звание контр-адмирала и награжденный Рыцарским крестом, передал командование капитану Хюффмайеру. В октябре этого же года корабль снова был готов к выходу в море, и в январе из Готенхафена было отправлено сообщение, что он готов к несению службы на линии огня. Давно задуманный план перевода корабля в Норвегию был осуществлен в марте 1943 года. Не вывесив флага находящегося на борту адмирала и сопровождаемый только двумя эсминцами, корабль отплыл в Вест-фьорд. Там была собрана вся боевая группа Северной Норвегии – «Тирпиц», «Адмирал Шпеер», «Шарнхорст» и множество крейсеров и эсминцев. Вскоре «Тирпиц» и «Шарнхорст» перебазировались в Альта-фьорд и Ланг-фьорд на самом севере, близ трассы, по которой арктические конвои двигались в Россию. Летом 1943 года «Тирпиц» и «Шарнхорст» предприняли набег на Шпицберген, где немцы уничтожили важные объекты, и затопили угольные шахты. Во время этого рейда, однако, не было предпринято ни одной атаки на конвои, поскольку необходимые для этого условия – хорошо проведенная воздушная разведка и благоприятная погода – отсутствовали.

Во время проведения операций «Шарнхорст» летом 1943 года подрывался на мине, получал попадания бомб, торпед и снарядов – но, несмотря на это, он оставался успешным, «счастливым» кораблем. Самозабвенным товариществом, преданностью и любовью к своему кораблю его экипаж спаялся в тесное, закаленное в бою сообщество, и удача корабля сохранилась до самого судьбоносного дня в декабре 1943 года, когда кораблю пришел конец.

Военное положение и ситуация на море в 1943 году

Трудно точно представить последнюю операцию «Шарнхорста», поскольку, как следует из немецких источников, большая часть экипажа погибла, из 1900 человек спаслось лишь 36, и из этих выживших ни один не имел офицерского звания. Потому автору приходится использовать свидетельства и описания как немецких, так и английских очевидцев в реконструкции, точной и объективной, насколько это только возможно.

Изучение обстоятельств, сопровождавших последний боевой выход «Шарнхорста», – к примеру, действия командира и ограниченные возможности самого корабля по сравнению с ресурсами британской стороны – показывает, что исход сражения был предрешен задолго до начала операции.

Для того чтобы лучше понять мотивы, которые побудили командование задумать эту последнюю для линкора операцию, необходимо вспомнить военное положение Германии, резко ухудшившееся в начале 1943 года.

В феврале произошло одно из самых судьбоносных событий войны – битва за Сталинград. Несмотря на атаки немецких подводных лодок и активность люфтваффе, союзники успешно поставляли русским в огромных количествах военные материалы. Не проходило и двух недель после разгрузки очередного тяжело груженного арктического конвоя в Мурманске, как немецкие силы Восточного фронта начинали ощущать возрастание мощи своего противника. Использование тяжелых морских сил против этих конвоев стало предметом живой дискуссии как для главного командования, так и для солдат на фронте.

Сам гросс-адмирал Дёниц после назначения командующим флотом 30 ноября 1943 года особо подчеркнул необходимость использования тяжелых морских соединений при каждой представляющейся возможности. Его позиция намеренно игнорировала возможный риск для немногих оставшихся тяжелых кораблей. У противников такого курса не было недостатка в весомых аргументах.

Англичане наверняка знали о слабости немецких военно-морских сил на Крайнем Севере. Они прекрасно понимали причину, по которой германские силы, в том числе тяжелые соединения, размещались в водах Северной Норвегии. Немцы, со своей стороны, знали, что англичане стремятся лишить их всяких надежд на малейший успех, ведь арктические конвои имели важнейшее стратегическое значение. Приходилось считаться с абсолютным превосходством противника, то есть с соединениями английских тяжелых кораблей, действующих в тех же водах, что и конвои. Но даже в этих условиях имелись некоторые шансы на успех. Если бы удалось избежать столкновения с тяжелыми британскими соединениями и пройти мимо кораблей прикрытия или же вывести их из строя, то риск мог быть оправдан.

Однако были возражения, поскольку тяжелые немецкие соединения подверглись бы чересчур большому риску. Немецкая воздушная разведка была недостаточно сильной, к тому же в данном районе практически совершенно не было истребителей и бомбардировщиков. Это предвещало самые разные неприятные неожиданности, к тому же отсутствие самолетов оставляло линкоры без поддержки люфтваффе даже в случае крайней необходимости. Очень немногие корабли могли использоваться для разведывательных операций, морской же авиации вообще не было. Ухудшала ситуацию и частая смена личного состава на некоторых кораблях, так как уровень подготовки экипажей не удавалось повысить. Многие находящиеся на службе матросы не имели никакого опыта пребывания в море, и порой совершенно не имелось возможности дать им необходимую подготовку.

Следующим и главным возражением было то, что зима является наименее удобным временем для участия в операциях тяжелых соединений на Крайнем Севере. В условиях полярной ночи большие корабли подвергаются риску ночного боя со всеми его опасностями. В приполярных широтах день длится лишь два часа, и солнце полностью не поднимается над линией горизонта. Весь прежний опыт говорил, что едва ли возможно успеть пустить ко дну эскорт конвоя, а затем расправиться и с торговыми судами до того, как спустится тьма. Имевшиеся в распоряжении незначительные силы были совершенно не в состоянии выполнить обе задачи – связать боем или уничтожить корабли эскорта и вместе с тем потопить сам конвой. В этих обстоятельствах сражение с вражескими силами неизбежно перешло бы в ночной бой, а специалисты постоянно напоминали, что линкору не следует ввязываться в бои такого типа, поскольку ночью имели преимущество несущие торпеды корабли эскорта, то есть ночной бой определенно выгоден англичанам.

Менее значительным моментом, оказывающим влияние на обе стороны, был климатический фактор. Арктическая погода характеризуется быстрыми изменениями; внезапные и сильные шторма приносят густые снегопады, сильный холод и особенно большие волны.

Последний, самый весомый аргумент против использования больших кораблей в борьбе с конвоями был известен лишь немногим. Он относился к английскому радиолокационному оборудованию. Доклады разведки указывали, что англичане уже осуществляют управление огнем с помощью радаров. Поскольку немецкие орудия могли стрелять при помощи радаров на очень ограниченное расстояние, ночной бой, если тревожные донесения разведки были правдой, немецким соединениям пришлось бы вести практически вслепую под точным огнем противника.

Тем не менее, несмотря на все эти тщательно взвешенные соображения, гросс-адмирал Дёниц продолжал считать, что тяжелые силы следует использовать. Это нелегкое решение было вызвано общей стратегической картиной, и в первую очередь ситуацией на Восточном фронте.

Военное положение Германии к концу года постоянно ухудшалась, а к декабрю 1943 года стало совершенно безнадежным. Армия вынуждена была постоянно отступать, что вынуждало оставлять фронтовые укрепления и стоило немалых средств. Кроме того, во многих местах русские совершили огромные прорывы, и там их наступление шло вперед, не встречая сопротивления. Ряды потрепанной боями пехоты опасно ослабли, от прежних дивизий остались лишь костяки – группы солдат, отчаянно сражающихся на необъятных просторах России.

Главное командование в ставке фюрера поняло, что требуется что-то предпринять, чтобы ослабить всесокрушающее давление на Восточном фронте. Понесшее большие потери люфтваффе было почти ни на что не способно. Успехи подводных лодок тоже резко уменьшились с февраля 1943 года. Оставалась лишь 1-я боевая группа высоко в широтах Северной Норвегии – линкор «Шарнхорст»!

Из других больших кораблей ни один не годился для действий против арктических конвоев. «Тирпиц» был на якоре в Каа-фьорде внутри Альта-фьорда после атаки одной из английских подводных лодок. «Гнейзенау» был серьезно поврежден минами и бомбами и стоял небоеспособным в Готенхафене. Оставшиеся корабли – «Принц Ойген», «Хиппер», «Лютцов» и «Шпеер» – были заняты на Балтике. Лишь «Шарнхорст» с его пятью эсминцами эскорта был способен совершить нападение на арктические конвои.

В это время командующий 1-й боевой группой адмирал Куммертц был в отпуске в Германии; вместо него исполняющим обязанности командующего был контр-адмирал Бей, до того стоявший во главе флотилии эсминцев. Он никогда ранее не руководил тяжелыми кораблями, но, поскольку под его началом эсминцы всегда действовали успешно, он заслужил полное доверие и всеобщее уважение.

Тем временем идея использовать 1-ю боевую группу получила поддержку. Во время одного из совещаний у фюрера (проходившего 19 и 20 декабря 1943 года в «Вольфсшанце» в Восточной Пруссии) гросс-адмирал взял на себя инициативу. Дёниц, прекрасно знающий об отчаянной необходимости поддержки Восточного фронта и крайне желающий, чтобы военно-морской флот смог сделать какое-либо решительное усилие, чтобы помочь фронту, сделал заявление, приведшее всех присутствовавших в полное изумление. Он объявил, что при благоприятной возможности «Шарнхорст» и несколько эсминцев сопровождения совершат нападение на следующий идущий северным маршрутом конвой из Галифакса в Россию. Он добавил, что в случае возобновления регулярных рейсов по северному маршруту стоит увеличить число подводных лодок, действующих в северном районе. Летом 1943 года в Мурманск не было отправлено ни одного арктического конвоя. Дёниц сообщил, что он уже отдал приказ на переброску добавочного числа подводных лодок в арктические воды.

Конвой J.W. на пути в Мурманск

24 декабря 1943 года в канун Рождества главнокомандование военно-морских сил получило сообщение, что в море находится долгожданный конвой J.W. в Мурманск.

Воздушная разведка заметила корабли 22 декабря, но полученная информация была недостаточно подробной, чтобы можно было сказать, что обнаруженные грузовые суда представляют собой именно арктический конвой. Только после рождественского рапорта все сомнения относительно конвоя исчезли.

Трасса J.W. пролегала по так называемому северному маршруту мимо Гренландии, Исландии, Шпицбергена и вокруг мыса Нордкап в Мурманск. Прикрывал караван британский военно-морской флот. Небольшие суда – фрегаты, корветы, эсминцы и патрульные корабли – служили прикрытием от атак подводных лодок. Крупные корабли, тяжелые и легкие крейсеры, шли без прикрытия, параллельно конвою и несколько южнее, то есть в направлении, в котором ожидался немецкий противник. Крейсеры прикрывали конвой от нападений надводных кораблей; они шли отдельно от соединения и были готовы при необходимости вступить в бой. Число грузовых кораблей арктического конвоя составляло от двадцати пяти до тридцати – иногда даже больше. Они везли военные материалы, главным образом бронетехнику и тяжелое оружие, боеприпасы. В среднем конвой нес около полумиллиона брутто-регистровых тонн груза – это была огромная цифра.

Конец ознакомительного фрагмента.

Значительная часть немецких историков считает, что линкор «Шарнхорст» погиб из-за неблагоприятного стечения обстоятельств: взломанные англичанами коды, несогласованность действий разведки, удачные первые выстрелы противника… Но истинную причину гибели, вероятно, следует искать в конструктивных недостатках корабля: однотипные «Шарнхорст» и «Гнейзенау» проиграли бой ветерану «Ринауну», а позднее «Шарнхорст» был потоплен чуть ли не самым слабовооруженным линкором времен Второй мировой войны

Решение о строительстве линейного крейсера «Шарнхорст» и однотипного ему крейсера «Гнейзенау» является результатом отказа командования кригсмарине от строительства четвертого и пятого кораблей типа «Дойчланд» (в немецких источниках фигурируют как броненосцы «D» («Ersatz Elzass») и «E» («Ersatz Hessen») в пользу корабля улучшенного проекта со стандартным водоизмещением до 26 000 тонн и дополнительной третьей трехорудийной артиллерийской башней калибра 280 мм. Крейсер «Шарнхорст» был заложен на верфи ВМС в Вильгельмсхафене 15 июня 1935 года и получил имя в честь прусского генерала времен Наполеоновских войн, которого звали Герхард фон Шарнхорст.

«Шарнхорст» весной 1939 года. Корабль оборудован проектным форштевнем

Технические характеристики

Проектирование нового крейсера производилось в сжатые сроки с расчетом на максимальное использование задела, оставшегося от незавершенного строительства броненосцев «D» и «E». В результате корабль получил традиционную гладкопалубную конструкцию корпуса с наружным вертикальным броневым поясом, защищавшим цитадель от первой носовой до кормовой башни главного калибра, а также двойным дном протяженностью в 79% от общей длины корабля. Набор корпуса осуществлялся по продольной схеме с массовым использованием электросварки. Применение прогрессивных технологий позволило спустить корабль на воду уже 3 октября 1936 года.

Схема «Шарнхорста». Ниже приведен вид крейсера «Гнейзенау», однотипного по проекту модернизации

Источник: Сергей Патянин «Кригсмарине. Военно-морской флот Третьего рейха»

При проектировании крейсера инженеры отказались от дизельной силовой установки в пользу экспериментальной турбинной установки в составе трех турбозубчатых агрегатов и двенадцати паровых котлов (суммарная мощность – 160 000 л. с.), размещенных в трех котельных и двух машинных отделениях, расположенных по линейной схеме и разделенных отсеками-коффердамами. Силовая установка корабля обладала низкой надежностью и обеспечивала дальность плавания ниже проектной (7100 и 8200 миль соответственно при скорости 19 узлов).

Бронирование крейсера «Шарнхорст» было вполне сопоставимо с защитой английских линкоров типа «Король Георг V» или немецкого типа «Бисмарк», что позволяло немецким специалистам классифицировать «Шарнхорст» именно как линкор.

Проектирование артиллерийского вооружения вели в соответствии с классической для линейных кораблей 30-х годов схемой, предусматривавшей наличие:

1. Артиллерии главного калибра (356–406 мм), предназначенной для поражения линейных кораблей противника;
2. Артиллерии среднего калибра (150–203 мм), предназначенной для поражения крейсеров и миноносцев противника;
3. Универсальной артиллерии (88–127 мм), предназначенной для поражения как слабо бронированных надводных целей, так и удаленных воздушных целей;
4. Зенитных автоматов (20–40 мм), предназначенных для поражения скоростных воздушных целей в непосредственной близости от корабля.

Однако в соответствии с первоначальным проектом в качестве артиллерии главного калибра для крейсера «Шарнхорст» предполагалось использовать девять 283-мм орудий С/34, представлявших собой модернизированную версию орудий, установленных на кораблях типа «Дойчланд». Орудия главного калибра разместили в трех трехорудийных башнях, по конструкции аналогичных установленным на «Дойчланд» (две носовые и одна кормовая башня – соответственно «Антон», «Бруно» и «Цезарь»). Такое вооружение для корабля с полным водоизмещением в 37 000 тонн изначально казалось недостаточным и уже в 1935 году привело к разработке проекта, предусматривавшего вооружение крейсера тремя двухорудийными башнями калибра 380 мм. Во избежание задержки со строительством корабля проект отложили (существует кажущаяся маловероятной версия, что выбор орудий главного калибра был обусловлен политическими соображениями), а в 1942 году от него отказались окончательно.

Башни главного калибра «Антон» и «Бруно» крейсера «Шарнхорст». Хорошо видна заливающая нос вода. Фото сделано в 1940 году в ходе Норвежской кампании

При выборе орудий среднего калибра немецкие конструкторы были вынуждены учитывать существовавший задел 150-мм башен, изготовленных для четвертого и пятого кораблей типа «Дойчланд». В результате «Шарнхорст» получил артиллерию среднего калибра из двенадцати 150-мм орудий модели С/28, восемь из которых были установлены в двухорудийных башнях, а еще четыре – в одноорудийных. Зенитная батарея дальнего боя состояла из четырнадцати 105-мм универсальных орудий модели С/33, размещенных в семи спаренных установках LC/31.

Потенциальные возможности орудий главного и среднего калибра крейсера «Шарнхорст» по поражению надводных и воздушных целей

Назначение орудий	Поражение надводных целей	Поражение надводных целей	Поражение надводных и воздушных целей
Количество орудий
Калибр, мм
Длина ствола в калибрах
Дальность стрельбы, м
Масса снаряда, кг
Скорострельность, выстрелов в минуту
Расчетное количество снарядов при 10-минутном ведении огня
Расчетная масса 10-минутного залпа, тонн

Легкое зенитное вооружение крейсера состояло из шестнадцати 37-мм полуавтоматов модели С/30 в восьми спаренных стабилизированных установках LC/30 и восьми зенитных автоматов С/30 калибра 20 мм, что обеспечивало так называемое «двухэшелонное» прикрытие корабля от воздушного нападения: первый эшелон составляли более дальнобойные установки 37-мм зенитных автоматов, второй эшелон – более скорострельные 20-мм зенитные автоматы. В ходе боевой службы количество 20-мм автоматов неоднократно увеличивалось (в 1939 году установлено два автомата, в середине 1941 года – шесть счетверенных и два одинарных автомата, к середине 1943 года крейсер располагал тремя счетверенными и десятью одинарными автоматами калибра 20 мм).

Система управления огнем артиллерии главного и среднего калибра включала в себя три командно-дальномерных пункта – на боевой рубке (оборудован 6-метровым стереодальномером), на носовой надстройке и в корме (оборудованы 10,5-метровыми стереодальномерами). Первоначально каждая башня главного калибра также оснащалась 10,5-метровым дальномером, но позднее дальномер с передней носовой башни был снят по причине постоянного заливания водой при движении. Управление огнем 105-мм орудий осуществлялось четырьмя стабилизированными постами SL-6 «тип 33», оборудованных 4-метровыми дальномерами. В 1939 году корабль был оборудован РЛС FuMO-22, а к 1943 году – станциями радиотехнической разведки FuMB-1, FuMB-3, FuMB-4 и FuMB-7.

Авиация

В соответствии с существовавшей в 30-е годы модой на использование гидросамолетов для вооружения крупных надводных кораблей (предполагалось использование самолетов для противолодочной обороны, ведения разведки и корректировки огня) крейсер «Шарнхорст» получил на вооружение авиагруппу в составе трех гидросамолетов, запуск которых осуществлялся при помощи двух катапульт, расположенных на ангаре и кормовой башне главного калибра. После выполнения задания гидросамолеты садились на воду и поднимались на борт краном. В 1940 году катапульта с артиллерийской башни была демонтирована.

Гидросамолет «Арадо» Ar-196 на борту «Шарнхорста». Фото сделано в 1940 году в ходе Норвежской кампании

Источник: Вальтер Хубач «Захват Дании и Норвегии»

Минно-торпедное вооружение

Первоначально минно-торпедное вооружение на крейсере отсутствовало, что соответствовало существовавшим взглядам на номенклатуру вооружений линкоров, однако в 1941 году на корабле по неизвестной причине были установлены два трехтрубных торпедных аппарата калибра 533 мм, снятых с легкого крейсера «Нюрнберг».

Боевая служба

Крейсер «Шарнхорст» был введен в строй 7 января 1939 года, однако уже в середине года корабль был модернизирован: на нем установили новую грот-мачту, расположенную ближе к корме, а прямой форштевень заменили так называемым «атлантическим», чтобы улучшить мореходность.

С учетом слабости артиллерийского вооружения крейсера практически весь период своей боевой службы «Шарнхорст» применялся только вместе с однотипным крейсером «Гнейзенау». Первой боевой операцией кораблей было патрулирование прохода между Исландией и Фарерскими островами в конце ноября 1939 года, в ходе которого был потоплен вспомогательный британский крейсер «Равалпинди».

Позднее «Шарнхорст» и «Гнейзенау» приняли активное участие в Норвежской кампании. Уже первый бой двух немецких кораблей с одиночным устаревшим (вступил в строй в 1918 году) английским крейсером «Ринаун», состоявшийся 9 апреля 1940 года, подтвердил ошибочность выбора орудий главного калибра и неудачное расположение передних носовых башен главного калибра. Башни главного калибра «Антон» на крейсерах «Шарнхорст» и «Гнейзенау» были залиты водой, что привело к замыканию в цепях электроприводов подачи боеприпаса и заставило немецкие корабли значительную часть времени вести бой кормой к противнику во избежание дальнейшего поступления воды в башни. При попытке оторваться от английского крейсера на «Шарнхорсте» возникли проблемы с силовой установкой, из-за чего он не смог развивать скорость более 25 узлов. Расход боеприпасов составил: 54 снаряда калибра 283 мм и 10 снарядов калибра 150 мм – на «Гнейзенау», и 195 снарядов калибра 283 мм и 91 снаряд калибра 150 мм – на «Шарнхорсте». Несмотря на существенный расход боеприпасов, свидетельства о повреждениях от попаданий немецких снарядов в «Ринаун» отсутствуют (по некоторым данным, попадания были, но снаряды не смогли пробить броню). В свою очередь, крейсеру «Ринаун» удалось попасть в «Гнейзенау» снарядом калибра 381 мм (выведен из строя артиллерийский командный пункт) и двумя снарядами калибра 114 мм (одним снарядом разрушен дальномер передней носовой башни главного калибра, другой попал в надстроечную палубу по левому борту рядом с кормовым 105-мм зенитным орудием). «Шарнхорст», длительное время шедший замыкающим в кильватерной колонне, получил в ходе преследования пробоину в кормовой части (предположительно, от снаряда калибра 381 мм).

Бой 8 июня 1940 года, несмотря на одержанную немцами победу (потоплены английский авианосец «Глориес» и сопровождавшие его эсминцы «Ардент» и «Акаста»), только подтвердил правильность мнения о конструктивных недостатках «Шарнхорста» и «Гнейзенау». В ходе боя на «Шарнхорсте» произошел разрыв трубы котла, из-за чего скорость упала до 28,5 узлов. В 18 часов 38 минут «Шарнхорст» был торпедирован эсминцем «Акаста» и получил пробоину в правый борт в районе кормовой башни главного калибра (длина пробоины составила 12 метров, высота – 4 метра). В результате попадания торпеды вышла из строя кормовая башня главного калибра, IV башня средней артиллерии правого борта, корабль принял 2500 тонн воды и получил увеличивавшийся крен на правый борт. Тем не менее, «Шарнхорст» сумел своим ходом прибыть в норвежский порт Тронхейм (9 июня в 16 часов). В ходе боя, завершившегося потоплением авианосца и двух эсминцев, «Гнейзенау» израсходовал 175, а «Шарнхорст» – 212 снарядов калибра 283 мм, в целом оба корабля выполнили 1448 выстрелов боеприпасами калибра 150 мм. Из-за полученных 8 июня повреждений «Шарнхорст» был отправлен в сухой док в Киле, где и пробыл до конца 1940 года. В декабре 1940-марте 1941 года «Шарнхорст» и «Гнейзенау» предприняли два рейда в Атлантику. Рейд в декабре 1940 года был прерван из-за неисправностей в силовой установке «Гнейзенау». В ходе рейда по Атлантике с 22 января по 22 марта 1941 года «Шарнхорст» уничтожил 8 торговых судов общим тоннажем 48 886 брт («Гнейзенау» – 14 торговых судов общим тоннажем 66 449 брт). Во время рейда немецкие крейсеры избегали контакта с крупными английским кораблями. Так, атака конвоя HX-106 была прекращена после появления британского линкора «Рэмиллес», а конвоя SL-67 – при появлении линкора «Малайя».

«Шарнхорст» в Атлантике. Фото сделано в начале 1941 года

Источник: Сергей Патянин «Кригсмарине. Военно-морской флот Третьего рейха»

24 июля 1941 года «Шарнхорст» был поврежден во время английского авианалета в Ла-Паллисе, а 11–13 февраля 1942 года совместно с «Гнейзенау» совершил прорыв из французского Бреста в Норвегию, при этом 12 февраля крейсер дважды подрывался на минах. Переход крейсеров в Норвегию свидетельствовал о том, что командование кригсмарине перестало расценивать «Шарнхорст» и «Гнейзенау» как реальную угрозу для конвоев в Атлантике, но рассчитывало использовать их совместно с линкором «Тирпиц» и крейсером «Адмирал Шеер» в качестве потенциальной угрозы арктическим конвоям с целью отвлечения крупных надводных кораблей союзников на этот театр военных действий.

Наличие крупных немецких боевых кораблей в норвежских портах объективно представляло собой достаточно сильную угрозу безопасности конвоев и послужило одной из официальных причин, выдвинутых союзниками в качестве оправдания прекращения отправки конвоев в СССР (в советской историографии отказ от посылки конвоев обычно объяснялся кознями капиталистических правительств). Ситуация на советско-германском фронте и низкая пропускная способность путей переброски военных грузов в СССР через Иран и Дальний Восток заставили союзников 1 ноября 1943 года возобновить отправку арктических конвоев в Мурманск и Архангельск. Для их охраны была использована оригинальная схема, учитывавшая географические особенности театра военных действий, а также возможности боевого использования надводных и подводных сил Кригсмарине. Конвои союзников, следовавшие из СССР (код RA) и в СССР (код JW) состояли из 10–20 торговых судов, которые на начальных стадиях пути охранялись эсминцами, фрегатами и корветами, обеспечивавшими надежную противолодочную оборону. Конвои, двигаясь навстречу друг другу, одновременно входили в наиболее опасный район южнее острова Медвежий, где к их охране приступали соединения крупных надводных кораблей ближнего и дальнего прикрытия. Ближнее прикрытие, состоявшее из крейсеров, осуществляло сопровождение конвоев, а дальнее прикрытие, имевшее в составе линейный корабль, патрулировало зону от 10 миль к востоку до 200 миль к северо-западу от маршрута следования конвоев. Подобная схема прикрытия позволяла, привлекая весьма ограниченные средства, создавать эшелонированную оборону. За период с 1 ноября по середину декабря 1943 года союзникам удалось без потерь провести три конвоя в СССР (JW-54A, JW-54B, JW-55A) и два – из СССР (RA-54A и RA-54B). Подобная активность грузооборота между портами Великобритании и СССР лишала смысла пребывание немецких линкора и крейсеров в норвежских портах. Рациональным представлялось проведение хотя бы одной удачной атаки на конвой крупным надводным кораблем, что как минимум заставило бы противника на некоторое время (до окончания анализа произошедших событий) прекратить перевозки, а как максимум – могло послужить причиной повторного отказа от идеи арктических конвоев. В целях организации рейда немцы проследили, не предпринимая активных боевых действий, весь маршрут следования конвоя JW-55A, что позволило вскрыть систему организации охранения конвоев.

Целью для проведения рейда был выбран конвой JW-55B (девятнадцать транспортов и танкеров), который вышел из британской бухты Лох-Ю 20 декабря под охраной десяти эсминцев, четырех корветов и трех тральщиков, и был обнаружен 22 декабря немецким разведывательным самолетом в 400 милях к западу от норвежского порта Тромсе. В соответствии с принятой схемой охраны навстречу конвою JW-55B двигался конвой RA-55A в сопровождении десяти эсминцев, трех корветов и одного тральщика. Ближнюю охрану конвоев в угрожаемой зоне осуществляли английские тяжелый крейсер «Норфолк» и легкие крейсера «Шеффилд» и «Белфаст». Дальнюю охрану осуществляло соединение в составе линкора «Дюк оф Йорк» (принадлежал к типу «Принц Уэльский», иногда упоминается в русскоязычной литературе как «Герцог Йоркский»), крейсера «Ямайка» и четырех эсминцев. По немецкому плану соединение в составе линейного крейсера «Шарнхорст» и пяти эсминцев должно было, избежав встречи с дальней охраной (дословно приказ на проведение операции звучал так: «В принципе, Вы должны прервать бой в случае появления превосходящих сил противника» ), перехватить конвой и, нанеся ему максимальный урон («Бой не должен закончиться патом. Следует использовать любую возможность для атаки ») , а также повторно уклонившись от встречи с дальней охраной, вернуться в порт. Не совсем понятно, почему для проведения операции, требовавшей длительных скоростных переходов, был выбран именно «Шарнхорст», который не имел преимущества в скорости перед кораблями охранения и неоднократно демонстрировал ненадежную работу силовой установки.

Обоснование из приказа («Превосходство «Шарнхорста» в орудийной мощи дает лучший шанс на успех, и он должен быть использован ») также не объясняет решение немецкого командования – непонятно, о каком преимуществе в орудийной мощи идет речь. «Шарнхорст» располагал девятью орудиями калибра 283 мм с дальностью стрельбы 40 км и двенадцатью орудиями калибра 150 мм с дальностью стрельбы 22,2 км, из которых при ведении линейного боя могли быть использованы соответственно 9 и 6 орудий. В свою очередь, англичане располагали десятью орудиями калибра 356 мм с дальностью стрельбы 35 км – на линкоре «Дюк оф Йорк», восемью орудиями калибра 203 мм с дальностью стрельбы 24 км – на «Норфолке» и тридцатью шестью орудиями калибра 152 мм с дальностью стрельбы 20 км (по двенадцать орудий на «Белфасте», «Шеффилде» и «Ямайке»), причем все они могли быть использованы одновременно. Кроме того, англичане могли использовать восемь 133-мм орудий с дальностью стрельбы 22,2 км, установленных на линкоре «Дюк оф Йорк» (всего на линкоре было шестнадцать 133-мм орудий, установленных по восемь на борт).

Выведен из состава флота 26 декабря 1943 года Современный статус Потоплен в Бою у Нордкапа Параметры Тоннаж 31 552 тонн стандартное;
38 900 тонн полное Длина 235,4 м общая;
229,8 м по ватерлинии Ширина 30,0 м Осадка 9,91 м - полная Бронирование основной пояс - 350 мм;
палуба - 95 мм Технические данные Силовая установка 3 турбины фирмы Мощность 161 164 л.с. Скорость 31 узел Автономность плавания 10 100 морских миль на скорости 19 узлов Экипаж 1,968 человек (60 офицеров, 1909 матросов) Вооружение Артиллерия 3 × 3 283-мм;
4 × 2 + 4 × 1 150-мм Торпедно-минное вооружение 2 × 3 533-мм торпедных аппаратов Зенитное вооружение 14 × 105 мм;
16 × 37 мм;
10 × 20 мм Авиация 3 Arado Ar 196 A-3 , одна катапульта

Прорыв сквозь канал

Находясь в Бресте, немецкие корабли становились целями постоянных авианалетов. В июле 1941 года «Шарнхорст» перебазировался в порт Ла-Рошель , к югу от Бреста. Предупреждённые о выходе «Шарнхорста» из порта воздушной разведкой и агентами Сопротивления , союзники были уверены в том, что это очередной рейд. Для предотвращения рейда они подняли в воздух 15 тяжёлых бомбардировщика Галифакс ВВС Великобритании. Нанесённый бомбардировкой урон был достаточно серьёзен, чтобы вынудить «Шарнхорст» вернуться в порт Бреста для починки. Повреждения от бомбардировки, вместе с полученными во время рейдов, а также проблемы с охлаждением котлов задержали «Шарнхорст» в порту до конца 1941, когда было решено отослать «Шарнхорст» и «Гнейзенау», а также тяжёлый крейсер «Принц Ойген» обратно в Германию. Так как было очень рискованно пытаться прорываться сквозь Северную Атлантику, то 11-13 февраля три больших корабля, сопровождаемые десятками тральщиков и других вспомогательных судов совершили смелый прорыв - «Прорыв сквозь канал» - сквозь Английский канал , названный Операция «Цербер» . Англичане не были готовы к столь решительному и неожиданному прорыву, их береговая охрана не была готова остановить прорыв, а глушение английских радаров немцами не позволяло атаковать с воздуха. Однако, и Шарнхорст , и Гнейзенау были повреждены минами, Шарнхорст двумя, а Гнейзенау одной. Починка задержала Шарнхорст в доках до марта , после чего он отплыл в Норвегию для встречи с линкором «Тирпиц» и другими немецкими кораблями для атаки на арктические конвои , идущие в Советский Союз . Следующие несколько месяцев были посвящены тренировкам и акклиматизации, закончившиеся бомбардировкой Шпицбергена совместно с Тирпицем .

Конец «Шарнхорста»

• KzS Фриц Хинце (Fritz Hintze) - 13 октября - 26 декабря (погиб)

Примечания

Ссылки

• Исторический центр, Департамент официальных публикаций ВМС США (en) .
• История линкора Шарнхорст: профессионализм против героизма .
• Королевский Флот: Вторая мировая война 1939-1945 (англ.)

Литература

• Breyer, Siegfried, Battleships and Battlecruisers 1905-1970 . (Doubleday and Company; Garden City, New York, 1973) (изначально опубликовано в Германии под названием Schlachtschiffe und Schlachtkreuzer 1905-1970 , J.F. Lehmanns, Verlag, Munchen, 1970). Содержит различные схемы и чертежи корабля, каким он планировался и каким был построен.
• Busch, Fritz-Otto, The Sinking of the Scharnhorst. (Robert Hale, London, 1956) ISBN 0-86007-130-8. История битвы при Нордкапе, расказанная выжившим с Шарнхорста
• Claasen, A. R. A., Hitler’s Northern War: The Luftwaffe’s Ill-Fated Campaign, 1940-1945 . Lawrence: University Press of Kansas, 2001. pp 228-234. ISBN 0-7006-1050-2
• Garzke, Willliam H., Jr. and Robert O. Dulin, Jr., Battleships: Axis and Neutral Battleships in World War II . (Naval Institute Press, Annapolis, 1985). Включает истории о создании корабля и об его боевых операциях, информацию о вооружении и другую статистическую информацию о Шарнхорсте
• Альф Якобсен Линкор «Шарнхорст» = Alf R. Jacobsen «SHARNHORST». - М.: Эксмо , 2005. - 304 с. - ISBN 5-699-14578-8

Кригсмарине
Командующие	Гросс-адмирал Эрих Редер Гросс-адмирал Карл Дёниц Ханс Георг фон Фридебург Вальтер Варцеха (ликвидатор)
Крупные надводные корабли