Ванны

Автором концепции силы слабых социальных связей. Сильные и слабые социальные связи

Старый друг – это святое. Чем больше у человека таких друзей, тем он влиятельнее. Ведь верные друзья помогают друг другу во всем.

Старый друг лучше новых двух — так принято считать.

А вы знаете, что научно доказано обратное? В этой статье – о силе слабых связей.

Недавно я делал обзор книги Дарси Резака «Связи решают все». Книга мне не очень понравилась, но именно там я впервые услышал идею о силе слабых связей . Идею, которую легко начать применять в жизни. Разве это не здорово?

Эксперимент доктора Грановеттера

Доктор Марк Грановеттер , американский социолог, который проанализировал большую выборку людей, искавших работу. Он выяснил, что в большинстве случаев достичь успеха им помогали не их близкие друзья или родственники (сильные связи), а более дальние знакомые (слабые связи).

Сильные связи

Сильные связи – это наши братья, сестры, родители и другие родственники. А еще друзья детства, одноклассники, с которыми мы сидели за одной партой, и так далее.

Все это люди, ради которых мы пойдем на многое. Люди, которых мы ценим и любим, которые часто и создают наше счастье.

Но возьмем, например, вашего брата Васю. Ну, связь, сильнее некуда. Вы с Васей вместе росли, играли в одной песочнице, учились в одной и той же школе. Надо ли говорить, что у вас много общего? 95% знакомых Васи – ваши знакомые. 95% знаний Васи – и ваши знания. Самое главное, вас воспитывали одни и те же родители одними и теми же методами.

Вы ДУБЛИРУЕТЕ друг друга.

Вы уже поняли идею теории: старые связи не дают нам новых возможностей .

Они не расширяют наши горизонты, не знакомят нас с необычными людьми, не подсказывают нестандартных решений.

Слабые связи

Слабые связи – это случайный попутчик в самолете, сосед по лежаку на отдыхе или даже знакомые таких знакомых.

Связи слабые — у вас нет общих воспоминаний, нет общих знакомых. Вас связывает только первичная симпатия и близость взглядов.

И больше – ничего.

Вы – РАЗНЫЕ, и в этом сила этих слабых связей.

Вы дополняете друг друга. У вас разный круг общения. Возможно, 100% знакомых вашего нового друга вам не знакомы.

А если представить, что ваша новая связь живет в другой стране и общается на другом языке? Это же другой новый мир, к которому у вас теперь появился выход!

В собственном соку

Знаю многих людей, особенно пожилых, которые сознательно ограничиваются только сильными связями. Они общаются со своими родственниками, со своими соседями и, может быть, парочкой друзей. Они избегают чужих людей. А вдруг он вор? А вдруг он мошенник? Кто его знает?

Для того, чтобы узнавать мир, получать информацию и т.д., у них есть ТЕЛЕВИЗОР. А для того чтобы найти новую работу они покупают газету объявлений.

Надо ли говорить, насколько уязвима такая позиция?

Я сам был таким. Я ходил в одни и те же места. Часами я трещал по аське с одними и теми же людьми. Но мы не давали ничего нового друг другу. Круг тем для разговора давно замкнулся.

Я варился в собственном соку. Это может быть комфортно, но это вело к медленной деградации.

Слабые связи в эпоху Интернета

Знаете, мне кажется, что мы сейчас живем в эпоху слабых связей. Все эти социальные сети, сообщества типа Лайфхакер, блоги – разве это не один большой клубок слабых связей?

Например, возьмем меня. Я веду свой блог, еще пишу здесь. Я – ваша слабая связь. Вы не крестили со мной детей, но я и не человек с улицы. Вы всегда можете написать мне, предложить что-то. Мы можем найти какие-то точки соприкосновения.

И речь, конечно, не обо мне, а о любом блогере, журналисте, политике, общественном деятеле или просто пользователе социальной сети.

Причем заводить такие слабые связи теперь проще простого. Каждый человек сам решает, открыт он для таких слабых связей (читай, «расшарен» ли его профиль в сети) или нет.

Да, есть люди, которые продолжают горевать, что «это все не то», что люди разучились общаться вживую, разучились дружить. Но кто сказал, что слабые связи должны полностью заменить нам сильные? Можно представить некий баланс между ними, не кидаясь в крайности?

Мне нравится думать в этом направлении…

Мы переживаем времена ботов и спамеров — доверие многих людей к социальным сетям утеряно. Чтобы найти таких людей, нужно выходить в реальный мир. Нужно путешествовать, посещать конференции, вступать в различные «живые» сообщества.

Выходить из зоны комфорта.

Резюмируя

По-настоящему мощные возможности, невероятные метаморфозы, такие чтобы «УХ!», приходят почти только со стороны слабых связей.

Они способны изменить жизнь к лучшему. Резко.

Не знаю, как у вас, но моя жизнь только подтверждает это.

Правда, никогда не знаешь, какой «случайный» друг окажет такое воздействие на вас. Это как лотерея. Но только шансы выиграть Джек-Пот здесь намного выше.

Пишите в комментариях

Какую роль в вашей жизни играли слабые связи? Подтверждаете ли вы работу доктора Грановеттера и мои выводы из нее?

Сила слабых связей, или почему сосед по лестничной клетке иногда важнее лучшего друга

“Всего шесть рукопожатий отделяет меня и Вас
от аборигена в Австралии, от знакомства
с английской королевой, Биллом Гейтсом или Мадонной”
Стэнли Милгрэм.

За десять лет до появления сети Facebook социолог, профессор Стэнфордского университета Марк Грановеттер, провел первое самое знаменитое исследование социальных сетей.

Он хотел выяснить, как такие сети усиливают социальную мобильность, а также как люди, присутствующие в нашей жизни, открывают перед нами благоприятные возможности. Грановеттер провел опрос среди жителей пригорода Бостона, недавно сменивших работу, в результате которого пришел к выводу, что наиболее ценными с точки зрения ее поиска стали не близкие друзья и члены семьи, хотя предположительно именно они должны были оказать в этом самую существенную помощь. Напротив, в трех четвертях случаев новая работа была найдена благодаря информации, полученной от людей, с которыми участники опроса виделись редко или время от времени.

Под влиянием этих выводов Марк Грановеттер написал новаторское исследование под названием The Strength of Weak Ties («Сила слабых связей»), в котором рассматривается уникальная ценность и роль малознакомых людей в жизни каждого из нас.

По мнению Грановеттера, не все взаимоотношения равны. Одни связи слабые, другие — сильные, причем сила эта возрастает по мере накопления опыта. Чем дольше мы общаемся с тем или иным человеком, тем прочнее становится наша с ним связь, поскольку у нас формируются общие опыт и убеждения. В детстве сильные связи у нас возникают с членами семьи и близкими друзьями. В возрасте от двадцати до тридцати лет круг таких связей расширяется за счет членов городских сообществ, соседей по комнате, спутников жизни и других близких друзей.

Слабые связи — это люди, с которыми мы так или иначе встречаемся или поддерживаем контакты, но не знакомы достаточно близко. Это могут быть коллеги или соседи, с которыми только здороваемся. У каждого из нас есть знакомые, с которыми мы планируем встретиться как-нибудь за ужином, но так и не делаем этого, или старые друзья, с которыми давно потеряна связь. Слабые связи — это и бывшие работодатели, преподаватели и другие люди, так и не ставшие нашими близкими друзьями. Поскольку они не принадлежат к замкнутому кластеру наших близких друзей и знакомых, они открывают нам доступ к чему-то новому. У них есть опыт, которого нет у нас. Они знают людей, с которыми мы не знакомы. Информация и возможности передаются по слабым связям гораздо быстрее, чем через близких друзей, поскольку у людей со слабыми связями меньше общих контактов. Слабые связи напоминают мост, конца которого не видно, а значит, неизвестно, куда он может привести.

Истинная взаимосвязь между людьми — это не возможность написать текстовое сообщение лучшим друзьям в час ночи, а шанс установить контакт с малознакомыми людьми, которые смогут изменить нашу жизнь к лучшему, хотя и не обязаны это делать.

Цитата из статьи:
А. Керкхофф, К. Бэк и Н. Миллер приходят к похожему выводу в исследовании другого типа . Работу текстильной фабрики в одном из южных штатов парализовал массовый психоз (hysterical contagion): сначала несколько, а затем всё больше и больше работниц сообщили, что их покусало загадочное насекомое, у них развились тошнота, онемение и слабость — всё это привело к остановке фабрики. Когда «заражённых» работниц попросили назвать трёх своих ближайших подруг, многие из них указали друг на друга, однако среди тех, кого укусили самыми первыми , оказались социально изолированные женщины , которых почти никто не выбрал. Предложенное авторами
объяснение совместимо с тем, которое даёт Беккер: поскольку симптомы могли показаться странными, те, кто «освоил инновацию» на первоначальном этапе, вероятнее всего, были маргиналами , которые в меньшей степени подвержены социальному давлению . Позднее «влиянию с большей вероятностью будут подвержены социально интегрированные люди... “Заражение” достигает социальных сетей и распространяется с возрастающей скоростью» . Это согласуется с утверждением Роджерса о том, что первыми (fi rst adopters) инновации осваивают маргиналы , но уже
следующая группа — те, кто осваивает их на раннем этапе (early adopters), — «представляет собой более интегрированную часть локальной социальной системы, чем первые инноваторы» .
Если инновация, исходно не пользующаяся популярностью, будет распространяться индивидами, у которых мало слабых связей, она, вероятнее всего, ограничится
несколькими кликами. В результате такого рода инновация окажется мертворождённой и никогда не будет обнаружена в исследованиях...

Исследователи из Болгарии и Финляндии смогли выяснить, что динамические социальные сети руководятся теми же законами, что и стационарные. Статья ученых вышла в издании Proceedings of the National Academy of Sciences. Ученые отмечают, что их работа может доказать темпоральную гипотезу Марка Грановеттера.

- \\ -
Гадалки, астрологи, политологи

Есть такая профессия — синоптики. Над ними принято потешаться, считая чем-то сродни гадалкам и астрологам. Совершенно несправедливо, ведь краткосрочные прогнозы погоды являются достаточно точными. При этом есть вполне уважаемые профессии, прогнозы которых и впрямь находятся на уровне астрологии с хиромантией — это политологи, социологи и прочие многомудрые «аналитики». Массовые волнения — в Египте, в Турции или в Киеве — неизменно становятся для них сюрпризом. «Майдан подкрался незаметно, хоть виден был издалека».

Главное несчастье «социальных наук» заключается в том, что государства (особенно отсталые) жаждут «практических результатов». Причем не только в виде точных прогнозов социальных процессов, но и готовых технологий по управлению оными. «Не зря же эти очкарики сидят в своих башнях, жрут-пьют за казенный счет?» — вопрошают серьезные дяди, занятые серьезным делом в виде распила бюджета. К нашему с вами счастью, искомых ими технологий не существует в природе.

В такой ситуации придворный отбор благоволит вовсе не честным ученым, а жуликам. В лучшем случае это ушлые «пиарщики» и «медийщики», в худшем — экстрасенсы, бабки ванги и прочие распутины. Наиболее популярным объяснением являются теории заговора, где сложные и непонятные социальные процессы подменяются простыми и понятными происками врагов (например, «сетевые технологии оранжевых революций», разработанные в Госдепе). А проискам врагов можно противопоставить собственные (какие-нибудь «евразийские сетевые духовные скрепы», института им. Капусты В Бороде), сведя все к пропаганде «правильных ценностей».

Это все не объясняет ровным счетом ничего, зато дает заказчикам иллюзию понимания и контроля, а жуликам-исполнителям щедрые оклады и статус заслуженных придворных шаманов (на факультете социологии МГУ, например).

На самом деле, научные модели, объясняющие динамику социальных процессов, конечно, существуют. Но они не понравятся политикам третьего мира, свято убежденным, будто точные науки нужны для создания атомной бомбы, а гуманитарные — для разработки оружия «психологической войны». Эти модели, главным образом, отвечают на вопрос «почему точные предсказания невозможны?»

Всяк сверчок знай свой порог

Модель порога стэнфордского социолога Марка Грановеттера была описана им еще в конце 70-ых годов прошлого века. Центральный посыл — каждый человек в момент принятия решения ориентируется на поведение других людей вокруг . Проще говоря, на стадное чувство .

Основным элементом теории является принцип «порога». У каждого человека есть свой порог, по достижении которого он готов совершить некое действие (и для разных действий он, конечно, разный). Выражается этот порог в числе людей, уже его совершивших . Такое явление, как мода идеально вписывается в эту модель. Есть некая странная вещь — например, оранжевые ботинки канадских лесорубов или овечьи валенки австралийского образца. Есть городской сумасшедший, которому важны лишь собственные впечатления от вида в зеркале — его порог равен нулю. Другой готов их носить, если увидит хотя бы одного носителя — его порог равен единице. Также есть двойки, тройки и так далее. Если в цепочке не окажется дыр, эффект домино приведет к быстрому распространению явления.

Точно так же есть политизированные граждане с нулевым порогом — готовые в любую погоду гордо стоять с одиночным пикетом. Но большинству нужна компания — сколько людей уже должно стоять на Майдане, чтобы вы взяли каску и решили присоединиться? Цифра у каждого своя. У каждого человека бесконечное количество личных причин и важных мыслей, но в итоге все просто упирается в цифру.

Сам Грановеттер использовал модель для объяснения массовых беспорядков. Примерно так: представим себе сферическую толпу в вакууме, численностью 1000 человек, пороги которых выглядят как 0,1,2,3 ... 999 (случай невероятный, но толпа ведь сферическая и в вакууме). После того, как нулевой начинает бить витрины в знак своего неприятия мировой несправедливости, стартует эффект домино, который заканчивается заголовками в газетах «толпа антиглобалистов разнесла полгорода». Но представим, что номер второй — известный борец с мировым капиталом Вася Хренов — перебрал вечером портвейна и по объективным причинам не смог явиться на дебош. Двое его более радикальных собратьев начнут революцию... а дальше заголовки газет «на мирном митинге обезврежены два провокатора». А ведь это та же толпа, за вычетом одного элемента.

Вряд ли ОМОНовцы читали социологические журналы (вряд ли они вообще что-нибудь читали), но принцип понятен и так — всегда есть слабое звено, ударив в которое можно пресечь распространение настроений. Но как определить это звено, ведь разброс порогов в реальности гораздо сложнее, а сам порог величина непостоянная? В том-то и штука, что никак. Никак не вычислишь, кто сегодня встал не с той ноги, а у кого настроение такое, что хочется влететь с разбегу в глухой омоновский строй.

Тем не менее, вся полицейская система — от глупых дуболомов в шлемах до умных оперативников в штатском — работает на вычисление слабого звена. Иногда им удается попасть пальцем в небо и выклянчить себе премию, но чаще нет. Примером вопиющего провала является ночной разгон студентов на Майдане. Понятно, что только низкий порог может заставить человека ночевать на Майдане — можно сделать вывод, что они есть слабое звено. Но, в итоге, зрелище избиений на Майдане попросту понизило порог всех остальных. 70% участников впоследствии заявили, что именно это побудило их выйти на площадь.

Невозможность точных предсказаний одновременно означает и невозможность режиссуры. И все «технологии» — это чушь, которая нужна лишь для того, чтобы направлять финансовые потоки в карманы «технологов». Показательный провал Анти-Майдана это лишний раз подтверждает.

Берегите шизиков и психопатов!

Есть еще один интересный момент. Носители низкого порога могут оказаться бессильны в условиях недостаточной вариабельности порогов. Если в комнате находится один человек с порогом 0, трое с порогом 1 и двое 5, носители низких порогов не смогут достучаться до последних двоих, несмотря на свое численное превосходство. Но заменим одну пятерку на четверку, и вот уже идея овладела массами — наглядная иллюстрация пользы среднего класса. Толпа, в которой присутствует разная публика (и «приличные люди», но также скинхеды, нацболы и прочая политизированная фауна) может оказаться не менее взрывоопасной, чем толпа, состоящая сплошь из радикалов. Но как ни крути — без «нулевиков» не обойтись.

Как правило, первыми инновации принимают маргинальные личности — нулевики, которым плевать на чужое мнение. Персонажи, готовые в любую погоду стоять с одиночными пикетами, подчас, люди странные. Но если заклеймить их «шизиками», то кто знает, не прервется ли цепочка порогов, не успев начаться? Так, один деятель отечественного протестного движения когда-то написал статью-манифест «Без шизы», провозгласив крестовый поход против «неадекватных». На мероприятия его партии стабильно собирается пол-десятка человек (допускаются, видимо, только имеющие справки, заверенные в институте им. Сербского). Тогда как американское Teaparty Movement собирало миллионы, несмотря на участие таких интересных личностей как Naked Cowboy (который с 2006 выступает на Times Square, будучи одет в сапоги и ковбойскую шляпу).

То же касается и людей, которые первыми бросаются в атаку, расшибая пустые головы об милицейские щиты и каски. Их нынче модно называть «провокаторами». Предлагают даже сдавать таких в милицию во имя светлых идеалов «мирного протеста». Граждан с нулевым порогом к насилию, конечно, правильнее называть психопатами, а не провокаторами. Но стоит также помнить о том, что они — ваш единственный детонатор на тот крайний пожарный случай, когда насилие действительно понадобится. Так, первые отряды самообороны на Майдане формировали националисты, а потом уже и все остальные принялись строить баррикады.

В некоторых ситуациях, конечно, лучше, чтобы обладателей нулевого порога не было. Например, когда Христос сказал знаменитую фразу «кто без греха, пусть первым бросит в нее камень» — не нашлось никого с нулевым порогом к насилию, кто помог бы толпе переступить заветную черту. Страшно представить, что случилось бы с блудницей и ее защитником, окажись в той толпе депутат Милонов или Дмитрий Энтео... Но часто именно «нулевики» оказываются предвестниками прогресса и прочих хороших вещей, пускай даже на один случай прогрессивного поведения приходится 999 случаев девиантного (борьбы за белую расу, права животных и тому подобных странностей).

Сила слабых связей

Модель порога (по крайней мере, в таком виде) — штука явно упрощенная, ведь за скобками остается вопрос о том, как именно распространяется информация. Но и здесь у Грановеттера есть интересный подход — теория слабых связей (тоже привет из восьмидесятых, но хотя бы есть перевод). Социальные связи каждого человека можно условно поделить на два типа. Сильные связи — дружба, семья, совместный бизнес и так далее. Слабые связи — коллеги, партнеры по игре в теннис, шапочные знакомства.

При этом известно, что если сильную связь имеют Вася с Петей и Вася с Димой, то такая связь будет и у Пети с Димой, практически всегда. Это подтверждается как опытом, так и кое-какими исследованиями, на которые Грановеттер ссылается. Таким образом, сильные связи тяготеют к тому, чтобы формировать замкнутые кластеры — семьи, кланы, клубы и так далее. И сильные связи не могут служить мостами, соединяющими разные кластеры.

Слабые связи не обладают таким ограничением, поэтому именно они служат «мостами» между кластерами. Общение разных групп «друзей» происходит через «знакомых». Грановеттер ссылается на исследования Стэнли Милгрема, который пытался выяснить длину социальной цепочки, связывающей двух случайно выбранных индивидов в США (широкой публике это известно в виде «теории шести рукопожатий»). Подопытные должны были передать послание незнакомому человеку, живущему в другом городе, но только по системе из-рук-в-руки — через цепочку друзей или знакомых. При этом послания, которые передавали через «знакомых», до адресата доходили гораздо чаще, чем передаваемые через «друзей». В общем, цените своих знакомых — они ваш выход в большой мир.

Таким образом, чем больше в обществе слабых связей, тем более прочным оно является. Грановеттер приводит пример бостонской итальянской общины, в которой традиционно были развиты сильные связи (семьи, кланы и прочая мафия). При этом община оказалось совершенно беззащитна перед внешним миром — не смогла даже создать (!) организации для отстаивания своих прав перед городскими властями.

Хорошим подтверждением этой модели являются социальные сети, появившиеся в интернете спустя 20 лет после публикации самой статьи. Поддерживать сильные связи люди, как и прежде, предпочитают «в реале», тогда как всякий фейсбук с твиттером стал идеальным механизмом для формирования слабых . Неудивительно, что виртуальные соцсети стали двигателем общественных волнений. Причем именно в странах с «традиционной культурой» (Египте, Турции и т.д.), для которой характерно пренебрежение слабыми связями.

Духовные антискрепы

Парадоксально, но именно организация общества вокруг сильных связей — семейных, клановых, племенных и прочих «традиционных ценностей» — и делает его разрозненным. Тогда как слабые связи обеспечивают единство, образуют нацию (сообщество, превалирующее над местечковыми интересами).

В традиционной культуре слабые связи намеренно осложняются сословными, иерархическими, религиозными и прочими барьерами. Познакомиться с девушкой на улице — харам. Поздороваться с человеком из низшей касты — зашквар (это как харам, но хуже). Общаться с соседом нельзя — ведь прадед его дяди угнал у нашей семьи козу, с тех самых пор — «две равно уважаемых семьи, в Вероне, где встречают нас событья, ведут междоусобные бои, и не хотят унять кровопролитья». И вдруг появляется интернет с фейсбуком, где всего этого векового нагромождения идиотизма попросту нет (бездуховные белые варвары не догадались сделать отдельный мужской и женский фейсбук, а также ограничить доступ в зависимости от племени и касты).

Возможно, именно этим объясняет тот факт, что российское общество неспособно к консолидации перед лицом проблем. Сказывается недостаток слабых связей. Ведь все вокруг построено на этике «своих», круговой поруке и принципах формата «не выноси сор из избы». Благодаря этому общество делится на враждующие кластеры, неспособные противостоять общим угрозам — будь то наступление государства или этнических преступных группировок. При этом многие убеждены, будто спасением является усугубление ситуации — мол, к черту весь этот твиттерный карнавал, нужно объединяться в банды («русские диаспоры» и тому подобное). Однако Евромайдан случается там, где можно, прочитав объявление в фейсбуке, придти на площадь и встать в цепочку незнакомых ранее людей.

Действительно, не существует никаких технологий, позволяющих точно предсказывать и режиссировать социальные процессы. Но в свете теории слабых связей всяческие «духовные скрепы» являются полезным инструментом — своеобразными «антискрепами», способствующими разрозненности. Вопрос лишь в том — используются ли они российским государством сознательно, в рамках какого-то плана? Недавно американские ученые выяснили, что некоторые виды крокодила умеют создавать ловушки для птиц. Они кладут себе на голову ветки и прячутся под воду, птица видит строительный материал подходящий для гнезда... и тут клац и все. Однако никто пока не заподозрил крокодила в наличии ума.

Очень интересное исследование:

"За десять лет до появления сети Facebook социолог, профессор Стэнфордского университета Марк Грановеттер, провел первое самое знаменитое исследование социальных сетей.

По мнению Грановеттера, не все взаимоотношения равны. Одни связи слабые, другие — сильные, причем сила эта возрастает по мере накопления опыта.

Чем дольше мы общаемся с тем или иным человеком, тем прочнее становится наша с ним связь, поскольку у нас формируются общие опыт и убеждения. В детстве сильные связи у нас возникают с членами семьи и близкими друзьями. В возрасте от двадцати до тридцати лет круг таких связей расширяется за счет членов городских сообществ, соседей по комнате, спутников жизни и других близких друзей.

Марка Грановеттера , согласно которой в межличностной коммуникации слабые связи имеют большее значение, чем сильные. Отражена в статье Грановеттера «Сила слабых связей», наиболее известной его работе.

Суть концепции

Категоризация социальных связей

Марк Грановеттер разделяет все социальные связи на две основные категории - а именно, на сильные и слабые связи. Цель такого разделения состоит в формальном различении межличностных отношений по критерию частоты и длительности социальных контактов. Так, по мнению социолога, примером сильных связей можно считать родственные и дружественные связи, в то время как слабые связи возникают между соседями, знакомыми, знакомыми знакомых, коллегами по работе и т. п.

Помимо двух основных, согласно Грановеттеру, существует и третий тип социальных связей - так называемые отсутствующие (очень слабые) связи. К этой категории он относит отношения между «шапочными знакомыми», то есть, например, людьми, которые периодически пересекаются, каким-то образом присутствуют в жизни друг друга, но не имеют между собой мало-мальски тесного контакта. В таких связях, как правило, совершенно отсутствуют эмоциональная составляющая, доверие и взаимность.

Концепция силы связей

Грановеттер полагает, что наиболее полезными и выгодными в межличностном общении оказываются слабые связи, а не сильные. Это явление социолог объясняет тем, что через сильные связи (в силу их информационной избыточности) люди обмениваются ограниченным объёмом данных или ресурсов, в то время как обмен действительно важной информацией происходит именно через слабые связи. Сильные межличностные связи являются каналом информации, которая мало отличается от информации, которой располагает сам субъект.

Наиболее чёткая и полная аргументация в пользу данного феномена представлена в теории «структурных дыр» Рональда Бёрта (en:Ronald Stuart Burt).

Примеры действия концепции Грановеттера

Слабые связи (бывшие коллеги по работе, знакомые и так далее) дают человеку возможность быстрого продвижения по карьерной лестнице. Также Грановеттер отмечает их важность в развитии человеческого капитала . Поскольку, согласно теории Грановеттера, для слабых связей важно их визуальное представление, феномен играет важную роль в развитии социальных сетей. Поддерживать сильные связи люди, как и прежде, предпочитают вне интернета, то есть - в реальной жизни.

Сам Грановеттер приводит следующий пример: некая бостонская итальянская община, где были традиционно развиты сильные связи, оказалась совершенно беззащитной перед лицом действительности, явившись неспособной создать организацию для отстаивания своих прав перед городскими властями.

Значение теории Грановеттера в контексте социальных сетей

За десятилетие до возникновения социальной сети Facebook Марк Грановеттер, провёл первое своё знаменитое исследование социальных сетей, задавшись целью выяснить, какое влияние они оказывают на социальную мобильность, а также какие благоприятные возможности дают человеку окружающие его люди. Проведя опрос среди жителей пригорода Бостона, которые недавно сменили работу, социолог определил, что наиболее полезным с точки зрения поиска работы является не близкое окружение субъекта (сильные связи), а люди, с которыми интервьюированные общались «шапочно» (слабые связи). На основе этих выводов Грановеттер создал свою новаторскую статью «Сила слабых связей», где рассмотрел важнейшую роль малознакомых людей в жизни отдельно взятой личности.

Согласно теории Грановеттера, люди, не входящие в узкий кластер близких друзей и знакомых, открывают перед личностью полезную информацию - ту информацию, которой личность не владеет, в силу того, что со слабыми связями у субъекта коммуникации меньше общих контактов.

С появлением социальных сетей возможностей прикладного воплощения данной концепции стало несравнимо больше. Так, авторы исследования, проведённого Facebook Data Team, выявили, что несмотря на то что пользователи социальных сетей чаще потребляют и распространяют информацию, которой с ними делятся близкие знакомые, они также получают огромный объём информации от слабых связей, и зачастую именно подобные удалённые контакты служат каналом распространения новой и полезной информации. Данный факт ещё раз подтверждает, что социальные сети служат влиятельным медиа-каналом для распространения полезной информации (продвижения новых продуктов, обсуждения актуальных событий и т. д.), а также является весомым аргументом в пользу теории Грановеттера.

Причины силы слабых связей

Слабые связи - это, по сути, - соединения между большими социальными группами. Это объясняется, во-первых, их количеством: у любого человека слабых связей в разы больше, чем сильных, поэтому они охватывают куда более широкий круг территорий и сфер деятельности. Во-вторых, слабыми связями индивид, как правило, меньше дорожит, а потому не боится к ним прибегать.

Критика теории

Установлено, что социальные сети стали идеальным механизмом для формирования слабых связей и вполне закономерным образом стали катализатором общественных волнений. В этом контексте весьма странно, что это произошло именно в странах с «традиционной культурой» (в Египте, Турции и т. д.), для которой характерно пренебрежение слабыми связями.

Кроме того, ещё 1969 году американскими психологами Стэнли Милгрэмом и Джеффри Трэверсом сформулировали гипотезу о том, что каждый человек опосредованно знаком с любым другим жителем планеты через цепочку общих знакомых, в среднем состоящую из пяти человек. Эта гипотеза получила известность под названием теории шести рукопожатий . Она во многом противоречит концепции силы слабых связей.

В организационной социологии до сих пор придерживаются идеи «силы сильных связей» (напр., Д. Кракхард), основанной на идеях Г. Зиммеля . Согласно этим представлениям, именно сильные связи облегчают разрешение конфликтов, а также способствуют принятию выгодных организационных решений, достижению консенсуса и передаче сложной экспертной информации. По мнению многочисленных социологов, такие связи, поддерживая механизм партикуляризма в распределении статусов, играют чрезвычайно важную роль в сплоченных организациях, а также в традиционных и нерыночных обществах, в то время как слабые свойственны сетевым организациям и рыночным обществам. Исходя из этого следует, что слабые связи полезнее в том, что касается информационного влияния, но не социального.

Согласно которой в межличностной коммуникации слабые связи имеют большее значение, чем сильные. Отражена в статье Грановеттера «Сила слабых связей», наиболее известной его работе.

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

Ковалентные структуры, металлические и ионные кристаллы

СТРАТЕГИЯ ПОПУЛЯРНОСТИ:: Стратегическое планирование:: Разработка стратегии

Определения кислоты и основания

Субтитры

В предыдущем ролике мы говорили о слабых межмолекулярных и межатомных силах. Дисперсионная сила Лондона, конечно, самая слабая из них. А в этом ролике я начну с самой сильной, и это ковалентная связь. Давайте рассмотрим ковалентный кристалл. Но сначала дадим определение термина «кристалл». Кристаллом называется твердое вещество, особенностью которого является упорядоченное расположение молекул по определенному закону, в отличие от аморфного вещества... аморфного вещества, где перемешаны разные концентрации разных компонентов, разных ионов, разных молекул и разных частей вещества. Кристалл – это упорядоченная структура. Лед – это кристалл, потому что, как только температура воды снижается до необходимого уровня, благодаря водородным связям образуется кристалл с правильной структурой. Мы уже много говорили об этом. Самой прочной кристаллической структурой является ковалентная структура. Самый яркий пример -- это углерод в форме алмаза. Это ковалентный кристалл. Смотрите. У углерода четыре валентных электрона, и он не откажется от еще четырех. В итоге атомы углерода делятся электронами и все остаются довольны. Углерод может образовывать четыре связи с четырьмя углеродами, и каждый из этих углеродов может образовывать еще четыре связи с еще четырьмя углеродами. Как этот, например. 1, 2, 3 и так далее. Это структура алмаза. Это очень прочная структура, потому что, получается, что весь кристалл алмаза можно рассматривать как одну молекулу, потому что атомы в нем связаны ковалентными связями. Все эти атомы углерода делят электроны, и образуется самая прочная молекулярная связь. Соответственно, если твердое вещество состоит из такой прочной углеродной сетки, его температура кипения будет невероятно высокой. Вот почему алмаз такой прочный и его так сложно довести до кипения. А теперь два других типа кристаллов, прочность в их случае зависит не столько от типа связей, а, скорее, от конкретного вещества. Итак, следующие типы – это ионные кристаллы (я запишу оба типа сразу). Итак, это у нас ионный кристалл, а затем металлический кристалл. Он не следующий. Они идут параллельно, так сказать. Давайте теперь получше рассмотрим самую распространенную ионную молекулу, хотя это не совсем подходящее слово. Давайте возьмем немного натрия и немного хлора, помните, что происходит. У натрия есть один лишний электрон, который он легко теряет. А у хлора есть семь электронов и он стремится получить еще один. Итак, натрий отдает свой электрон хлору, и хлор приобретает отрицательный заряд, а на натрий – положительный, и они притягиваются друг к другу. Так, у нас есть положительно заряженный ион натрия и отрицательно заряженный ион хлора, и образуется примерно такая структура, сейчас нарисую. Давайте я выделю натрий зеленым цветом. Так, у нас есть несколько положительно заряженных ионов натрия, и несколько отрицательно заряженных ионов хлора, на самом деле они не такие, но я думаю, вы уловили идею, один атом положительный и один атом отрицательный, и они притягиваются друг к другу. Это достаточно прочная связь, и у такого вещества довольно высокая температура кипения. У вещества достаточно высокая температура кипения и такая структура довольно хрупкая. Если вы возьмете немного сухой поваренной соли не растворенной в воде, даже лучше большой кусок, ударите по нему – от него отколется кусок. Просто отвалится осколок. Вы будто быстро разрезаете кристалл вдоль одной из этих линий. Это любопытный факт. Всегда, когда происходят макроскопические изменения, на самом деле разрываются атомные связи. Так, от прочности атомных связей зависит твердость и прочность вещества. А теперь перейдем к металлическому кристаллу, мы о нем уже много говорили. Металлы отдают свои электроны, точнее они делятся электронами. Чтобы показать, что же происходит, возьмем несколько атомов железа. Подпишем их. Их электроны могут свободно двигаться вокруг. Все электроны свободно перемещаются. Образуется бассейн электронов, заряженный отрицательно, поэтому металлы хорошо проводят электричество. И конечно, атомы железа заряжены положительно, потому что их электроны свободно двигаются по кристаллу. Они будто встроены в эту сеть, или бассейн электронов. Металлические кристаллы иногда тверже ионных, а иногда - нет, в зависимости от конкретного случая. Можно вспомнить много очень твердых и очень мягких металлов. Например, золото. Если взять отвертку и молоток, и чистое золото, золото 560-пробы, ударить по нему, то образуется вмятина. Золото не такое хрупкое, как ионный кристалл. Оно ковкое и легко приобретает нужную форму. Оно немного мягче. Даже очень твердые металлы не такие хрупкие, потому что электронный газ позволяет смещаться слоям металла. Но это не значит, что металлы не твердые. Благодаря тому, что металлы могут изгибаться, они очень прочные, потому что изменяется направление приложенной силы. Итак, прочность, связана с температурой кипения, я уже рассматривал это. Эти связи довольно прочные, поэтому вещество кипит при высокой температуре. Если вы возьмете кристаллик соли и попробуете довести его до кипения, то вам понадобится очень много тепла. Итак, у этого вещества температура кипения выше, чем, к примеру, у таких веществ как благородные газы, в которых действуют только силы Ван-дер-Ваальса, выше даже, чем у фтороводорода. Молекулы фтороводорода связаны диполь-дипольным взаимодействием, если вы помните прошлый ролик. Но что интересно, ионные кристаллы кипят при очень высокой температуре, хотя они растворяются в воде. Так, ионные кристаллы очень твердые, высококипящие, но растворяются в воде. А когда они растворяются в воде, образуются ион-дипольные связи. Ион-дипольные связи. Что это такое? Сейчас объясню. Ион-диполь или ион-полярная связь. Собственно именно поэтому кристалл растворяется в воде. Потому что у молекулы воды, мы повторяли это много раз, есть отрицательно заряженная сторона, потому что кислород стягивает электроны к себе, водород – это положительно заряженная сторона, потому что он отдал свои электроны кислороду. Так, если вы возьмете ионы натрия и хлора, поместите их в водный раствор, положительно заряженные ионы натрия притягиваются к отрицательным концам диполей воды, а отрицательно заряженные ионы хлора, Сl минус, хотят быть рядом с водородами. Вот они немного растворились. Ионы все еще притягиваются друг к другу, но теперь они также притягиваются к разным полюсам молекулы воды, и теперь эти ионы могут раствориться и двигаться по течению воды. В таком случае, когда вы растворяете в воде ионный кристалл, происходят некоторые изменения. Так как у ионного кристалла невысокая проводимость, заряд не мог свободно перемещаться по нему. Но здесь, в растворе, заряженные частицы могут двигаться. А из-за того, что они двигаются, вода может проводить электрический ток, если растворить в ней соль, хлорид натрия. Итак, я хотел, рассказать вам о разных формах вещества. И сейчас, вы сможете разобраться, когда посмотрите на какое-нибудь вещество, высокая или низкая у него температура кипения, прочное это вещество или нет. Универсальный подход – рассмотреть на сколько сильное в этом веществе межмолекулярное взаимодействие. Очевидно, что если вся структура – это одна молекула, то связи между атомами очень и очень прочные. А с другой стороны, если взять несколько молекул неона, между ними действуют только дисперсионные силы Лондона, это самые слабые связи. И такое вещество скорее всего газообразное. Если очень сильно понизить температуру, то можно получить и жидкость. В любом случае, надеюсь, что вы узнали что-то полезное. Subtitles by the Amara.org community

Суть концепции

Категоризация социальных связей

Концепция силы связей

Грановеттер полагает, что наиболее полезными и выгодными в межличностном общении оказываются слабые связи, а не сильные. Это явление социолог объясняет тем, что через сильные связи (в силу их информационной избыточности) люди обмениваются ограниченным объёмом данных или ресурсов, в то время как обмен действительно важной информацией происходит именно через слабые связи. Сильные межличностные связи являются каналом информации, которая мало отличается информации, которой располагает сам субъект.

Примеры действия концепции Грановеттера

Значение теории Грановеттера в контексте социальных сетей

С появлением социальных сетей возможностей прикладного воплощении данной концепции стало несравнимо больше. Так, авторы исследования, проведённого Facebook Data Team, выявили, что несмотря на то что пользователи социальных сетей чаще потребляют и распространяют информацию, которой с ними делятся близкие знакомые, они также получают огромный объём информации от слабых связей, и зачастую именно подобные удалённые контакты служат каналом распространения новой и полезной информации. Данный факт ещё раз подтверждает, что социальные сети служат влиятельным медиа-каналом для распространения полезной информации (продвижения новых продуктов, обсуждения актуальных событий и т. д.), а также является весомым аргументом в пользу теории Грановеттера.